Джим Батчер: Мирные переговоры

Я призвал свою волю и направил силу в посох. Руны, спиралью протянувшиеся вдоль него, тлели изумрудным огнем, и от них поднимались крошечные струйки дыма. Чистый, дымный запах свежесгоревшего дерева пронизывал воздух. Стены были усеяны зелеными отсветами рун и символов.

Посох волшебника - это универсальный инструмент. Я мог использовать его, чтобы спроецировать любое количество сил или эффектов, когда возникала необходимость, и я убедился, что мой был готов сеять хаос или отражать энергию по мере необходимости. Томас в полной тишине подошел к стене рядом с дверью, где он был бы на расстоянии вытянутой руки от любого, кто вошел бы через нее. Он прижал нож к ноге и кивнул мне, когда был готов.

И я спокойно открыл входную дверь квартиры.

Там стоял старик. Он был на пару дюймов ниже среднего роста и полноват. Как и я, он носил посох, хотя его посох был намного короче и толще, чем мой. Несколько прядей белых и серебристых волос плавали вокруг его сияющей головы, хотя на коже, казалось, было больше печеночных пятен, чем я помнил с тех пор, как видел его в последний раз. Однако его темные глаза за стеклами очков блестели, и он был одет в простую белую хлопчатобумажную футболку, синий комбинезон и рабочие ботинки со стальными носками. Это был мой наставник Эбинизер Маккой, один из Старейшин Белого Совета.

А ещё он был моим дедом.

Старик посмотрел на меня, задумчиво нахмурив брови, изучая сначала стоящего меня, а затем - мой зеленый светящийся посох.

- Новодел, - заметил он. - Тяжёлый, полагаю. Может быть, немного грубоват.

- У меня был только перочинный нож, - сказал я. - Никакой наждачной бумаги. Пришлось использовать камни.

- А, - сказал он. - Могу я войти?

Я посмотрел мимо Эбинизера туда, где в коридоре стоял Остри, засунув руку в карман костюма и прижав два пальца к уху. Его губы шевелились, хотя я не мог расслышать, что он говорил.

- Остри? Что с сигнализацией?

Остри, видимо, прислушался к тому, что донеслось до его уха, и кивнул. Он не вынимал руки из кармана пиджака, пока отвечал мне.

- Этот человек известен свартальвам, - сказал он. - Он силовик Белого Совета чародеев и известен своей чрезвычайной опасностью. Он не следовал протоколам безопасности.

- У меня нет сорока восьми часов, чтобы ждать результатов анализа ДНК, даже если бы я тебе их дал, прорычал Эбинизер. - Я же говорил тебе. Этри меня знает. Он за меня поручится.

Послышался странный, почти журчащий звук, и вдруг еще дюжина свартальвов, похожих на Аустри, выскользнула из пола, словно он был сделан из воды. У них было несколько видов оружия, как современного, так и древнего, но они не двинулись с места, чтобы напасть. Импульсивные реакции не были частью их природы. Выражение их лиц было непроницаемым, но определенно не дружелюбным.

Остри посмотрел на Эбинизера, а затем на меня.

- Чародей Дрезден? Можно ли считать этого человека гостем Мисс Карпентер?

- Думаю, так будет проще для нас всех, - сказал я.

- Проще? - спросил Остри. - Неважно, насколько это проще или сложнее. Он гость Мисс Карпентер или нет?

- Он гость, - сказал я. - Позвольте ему войти. Я возьму на себя ответственность за его поведение, пока он здесь.

Остри нахмурился на долгое мгновение, на его лице появилось несколько оттенков сомнения. Но он лишь вытащил руку из пиджака и кивнул мне. Повинуясь жесту, он и остальные члены свартальфской службы безопасности прошли по коридору и скрылись из виду.

- Упрямцы, не так ли? - спросил я.

- Гораздо более, чем это, - сказал Эбинизер.

- Ты специально на них наехал, - сказал я.

- Не сразу. Но один из них повёл себя чванливо.

- И ты решил пойти по головам?

Что-то озорное сверкнуло в глубине его глаз.

- Им полезно, чтобы время от времени кто-то напоминал им, что они не могут контролировать все, и что Старейшина Совета может ходить, где ему вздумается. - В уголках его глаз появились морщинки. - Этот последний парень действительно меня достал.

- Гетвиг, - сказал я. - Ворчун. Он всегда очень параноидален.

Я позволил силе выйти из моего посоха, и руны перестали светиться, свет угас. Я махнул рукой в сторону Томаса, и брат отошел от двери. Потом я отступил в сторону и шире распахнул перед дедом дверь.

- Заходи.

Старик почти ничего не упустил. Он вошел со спокойным, настороженным видом человека, который не сосредоточен на чем-то одном, потому что он воспринимает всё, и немедленно развернул свой посох, чтобы указать прямо на Томаса.