Татьяна Корсакова - Змеевы дочки

– Я должна его убить?.. – Правда одновременно прозрачна, как горный ручей, и страшна, как бездонный омут.

– Ты не будешь одна. Мы сделаем это втроем: я, ты и другая моя девочка. Если бы я могла сама… – Кайна улыбается, в ее улыбке – горечь. – Однажды я его уже убила. Думала, что убила. Нет у меня второго шанса. И сил больше нет. – Она молчит, склоняет голову к плечу, словно прислушиваясь, а потом велит: – Пойдем! Уже время…

Из сарая Лиза вышла никем не замеченной. Кайны она не видела, но присутствие чувствовала. По городу шла стремительной, уверенной походкой, повинуясь не зрению даже, а обострившемуся, звериному какому-то чутью. К озеру вышла быстро, решительно ступила на черный лед и тут же услышала приветственный вой. Волки. Защитники, уже дважды спасавшие ее жизнь. Теперь Лиза знала это наверняка. Первый раз там, на лесной дороге, волки не позволили бандитам ее добить, второй раз защитили от пули.

– Сила в тебе. – Кайна тоже ступила на лед. Только не с берега, а из ниоткуда. – Великая сила. И они это чуют, признают в тебе хозяйку.

– Санечка там? – Лиза посмотрела на черную громаду острова. Можно было не спрашивать, запах металла и хлебных крошек дразнил, щекотал ноздри.

– Там. – Кайна снова прислушалась, а потом нахмурилась и велела: – Жди у маяка. Мне нужно спешить…

Она исчезла даже раньше, чем успела договорить, а Лизе вдруг невыносимо сильно захотелось упасть на черный лед, упереться в него всеми четырьмя… лапами, отозваться на волчий призыв. У нее бы получилось. Нет в этом ничего сложного, нужно только захотеть. Останавливало одно – захочется ли потом вернуться, стать прежней? Кайна об этом ничего не говорила, а рисковать Лиза не хотела. Да и не верилось до конца. Что уж там…

Тело мертвого Мефодия отправили в больницу. Демьян мог бы и не ехать следом, но ведь там Лиза! И пусть времени у них совсем мало, но можно хотя бы сказать «здравствуй», поцеловать украдкой, шепнуть на ухо какую-нибудь глупость. Удивительное дело, раньше Демьяну и в голову бы не пришло шептать дамочкам на ушко всякие глупости, а сейчас вот… Творится вокруг всякое, а ему никак не избавиться от мыслей о Лизе. Да и не хочется от них избавляться! А чего хочется, о том только Лизе и можно рассказать. Вот как раз шепнуть на ушко…

Демьян переступил порог больницы и почти сразу же увидел Палия.

– Вовремя вы, Демьян Петрович, – сказал доктор, пожимая протянутую руку. – Я как раз осматривал тело.

Вот таким он был – ответственным и педантичным, не оставляющим без внимания ни живых своих пациентов, ни мертвых. Демьяну хотелось к Лизе и не хотелось слушать про Мефодия, но служба есть служба.

– И нашел кое-что необычное. – Илья Лаврентьевич глянул на него поверх очков.

– Необычное? – Все романтические глупости враз вылетели у Демьяна из головы. – Что именно необычное?

– Ваш сотрудник, тот, что доставил тело, сообщил, что смерть наступила в результате проникающей черепно-мозговой травмы.

– Так и есть. Этот выродок ударился виском об угол гранитной конторки.

– Нет. – Илья Лаврентьевич покачал головой. – Характер раны говорит о другом. Сначала его ударили в висок тяжелым предметом округлой формы. А угол конторки… – Доктор замолчал, принялся сосредоточенно протирать стекла очков, а когда снова заговорил, в голосе его послышалось сомнение. – Если бы я не знал подробностей задержания, я бы сказал, что вторая рана была нанесена для того, чтобы скрыть первую. Но это же полная нелепица! – Он снова замолчал, а потом вдруг схватил Демьяна за рукав, заговорил скороговоркой: – Стойте! А я ведь видел такую же рану! Да и вы сами, товарищ милиционер, ее видели!

Вмятый затылок, слипшиеся от крови рыжие волосы, рана от тяжелого предмета округлой формы… И самое главное, он неоднократно видел этот предмет! Кеша называл его волкобоем…

– Где она? – спросил Демьян враз охрипшим голосом. – Илья Лаврентьевич, где Лиза?!

– Кажется, в сарае. – Доктор Палий нацепил очки на нос, руки его дрожали. – Демьян Петрович, вы же не думаете…

Демьян его уже не слышал, он несся по коридору к выходу.

Опоздал… В сарае не было никого и ничего, кроме пронизывающего холода и глубоких царапин на земляном полу. Словно от когтей. Албасты… Пока он исполнял свой долг, албасты пришла за Лизой. Что ей, вековой ведьме, какая-то больница! Пришла и забрала, увела с собой. Ведь увела же, если сарай пуст?! Хорошо, что пуст! Это значит, что есть еще надежда и у него, и у Лизы. Только бы найти. Только бы не опоздать. Но где искать?!