Сергей Тармашев - Каждому своё 3

Из коридора донесся целый взрыв возмущенных криков и яростных воплей:

– Вранье!!! Брилёвская хрень! Пропаганда палачей! Женщины! Не верьте этому кобелиному вертепу и их подстилкам! Мы не грабили биофермы, там заправляет военная хунта! Присоединяйтесь к нам, вместе мы возьмем власть в свои руки! Не слушайте ложь и пропаганду!

Какая-то из возмущающихся, видимо, имеющая власть среди террористов, громко приказала:

– Надо заставить заткнуться все громкоговорители и прекратить поток лжи! Гаяне, Сафият, возьмите активисток и еще раз проверьте все коридоры! Аня, Маша, берите своих и обходите жилые номера! Стучите в двери, убеждайте людей не слушать лживую пропаганду! – Она сильно повысила голос: – Люди! Женщины! Не верьте диктатору и его кобелям! Вступайте в наши ряды! Мужчины! Докажите наконец, что вы мужчины! Помогите нам добиться справедливости! Помните, что гибель каждой активистки, отдавшей жизнь за наши права, будет на вашей совести!

Солдат лишь хмуро покачал головой и перевел на Снегирёву невеселый взгляд:

– Комментарии излишни, док. – Он выключил трансляцию диктора, чтобы не мешала слушать происходящее за люком. – Если не вступишь в террористы – то что-нибудь обязательно будет на твоей совести и так далее. Возвращайтесь к себе. Если террористы захватили технический уровень, значит, у них есть строительное оборудование. Рано или поздно они пойдут на штурм медотсека, и нам придется туго. У нас всего два ствола и четыре электрошокера. Если они взломают люк, вечно сдерживать их мы не сможем. Будем отступать вглубь медотсека, последовательно обороняя двери.

– Медицинское оборудование не рассчитано на сражения. – Ингеборга беспомощно переводила взгляд с охранниц на засевшего в дебрях самодельной огневой точки солдата. – Если здесь начнется стрельба, оно все погибнет!

– Будем надеяться, что у них хватит мозгов это понять, – весельчак лишь вздохнул. – Может, нашим удастся прорваться сюда. Сверху сообщают о готовящейся контратаке. Идите к себе, док, – повторил он. – Мы будем держать вас в курсе.

Крики за люком вновь усилились, и террористы принялись долбиться в люк с удвоенной силой, выкрикивая требования открыть медотсек вперемешку то с уговорами, то с угрозами в адрес Снегирёвой, солдат и охранниц. Ингеборга вернулась в свое жилище-кабинет и машинально бросила взгляд на наручный коммуникатор. Устройство, соединенное с искусственным интеллектом медотсека, сообщало о нахождении большинства оборудования в режиме гибернации. После того как террористы вырубили электричество, с Ингеборгой лично связался Брилёв и попросил экономить резервную энергию, насколько это возможно. С того момента осаждаемый террористами вход в медотсек не открывался, и медицинское оборудование не использовалось, поэтому Ингеборга отключила освещение в пустом стационаре и операционной.

Охрана медотсека разделилась на две смены, по одному солдату и две охранницы в каждой, и задраенный входной люк находился под постоянным наблюдением. Пока одна смена держала оборону, другая отдыхала или спала там же, в приемной, на сдвинутых по углам сиденьях. В санузел стационара можно было пройти через диагностический кабинет и лабораторию, поэтому Ингеборгу особо никто не беспокоил. В другой обстановке она бы наконец-то выспалась, но от известий о террористах в сознании всплыли тщательно утопленные страхи. Стоило ей закрыть глаза, как начинались кошмары. Черноволосые черноглазые люди с криками «Аллах акбар!» взрывали что-то прямо на себе, и заполненный людьми пассажирский самолет падал с огромной высоты, окутанный огнем и разваливаясь на части. Ингеборга вскакивала, просыпаясь, и уснуть вновь подолгу не удавалось. В щемящем болью подсознании роились тревожные тени, учитывая, что девяносто процентов населения бункера были темноволосы и темноглазы, включая ее собственную охрану, и каждую секунду Ингеборга ждала какой-нибудь беды.

Она даже хотела переложить пистолет из-под корсета в карман медицинского халата, но сразу же оказалось, что носить его там незаметно не получится, и от этой мысли пришлось отказаться. В случае смертельной опасности мгновенно извлечь оружие не удастся, поэтому Ингеборга старалась не выходить дальше дверей операционной. Если террористы все-таки вскроют люк и смогут ворваться в медотсек, она успеет запереться в операционной или в своем кабинетике, и этого времени ей хватит, чтобы достать капитанский подарок. Девушка с тревогой посмотрела на хронометр коммуникатора. До возвращения экспедиции осталось несколько часов. Если в дороге их ничего не задержит, то через час-два после полудня текущих суток Порфирьев и его люди должны быть в бункере. Им потребуется медицинская помощь, но медотсек отрезан террористами от первого уровня, оставшегося под контролем администрации. Если в ближайшее время люди Брилёва не восстановят контроль над бункером, то рассчитывать остается лишь на то, что организмы участников экспедиции выдержат еще одну интоксикацию без летальных и катастрофических последствий. Солдат-весельчак говорил, что готовится контратака. Наверное, Брилёв тоже понимает, что экспедиции необходимо срочное лечение, поэтому пытается принять экстренные меры.