По воле тех, кто сделал меня Охотником, Гончим Псом, я выполняю свою работу. Если добыча ускользнет, то случится непоправимое – это еще одна причина, по которой я не могу, просто, не имею права не убивать.
Сейчас я скользил рядом с миром, где предстояло охотиться. Этот мир был знаком мне, я бывал тут и раньше и находил его не лишенным приятности. Кто же те, что посмели ступить за черту? Люди? Ну конечно же, кто же еще!
Я видел их, пробирающихся через древний лес, с которым у меня тоже были связаны воспоминания. Надо же – прошла тьма веков, а лес все стоит, хотя и поредел и отступил пред человеком…
Шесть мужчин и женщина – семеро. Один из них знает Силу… Странно, неужели кто-то из смертных научился вызывать ее из Запредельного? Невозможно!
Я потянулся всеми своими чувствами к источнику этой Силы и чуть не закричал от неожиданной боли, ударившей меня изнутри. Тут же мне все стало ясно.
Человек, действительно, являлся носителем частицы Запредельного, небольшого осколка в виде камня, который он носил на груди.
Носил, совершенно не подозревая о его истинной ценности, не ведая всей мощи своего талисмана.
Как у него оказался осколок? Я этого не знал, но не сомневался, что узнаю о нем все, и очень скоро узнаю.
Охота началась!
Я пересек незримую границу и очутился на лесной тропе, где еще не успела подняться примятая людьми трава.»
* * *
Первый день похода заканчивался. Надо признать, что он прошел удачно – несмотря на то, что правый берег Черной Реки был довольно густо заселен пиктами, они не встретили ни одного дикаря.
Погони по их следу тоже не было: отлично зная пиктские повадки, Конан не сомневался, что если бы за ними гнались, то весь бы лес уже гудел от истошного воя воинов.
Другими словами, если кто и напал на их след, то они значительно опередили преследователей.
Но лицо Конана по-прежнему оставалось хмурым, как серое небо над их головами. День так и не разродился дождем, но низкая свинцовая облачность обещала им ненастную ночь. Причиной скверного настроения варвара был злополучный Клодий.
Киммериец не доверял чародеям вообще, и сейчас, выслушав ничего не значащие для него объяснения мага, в душе северянина осталось сомнение.
Отряд упорно двигался на северо-запад, следуя указаниям Клодия.
Колдун сказал, что в этом направлении им предстоит идти еще долго, возможно весь следующий день.
Все устали, Дианора еле держалась на ногах и шаталась, как трава на ветру. Конан уже подумывал о привале, когда издалека донесся тревожный крик сойки. Киммериец застыл, словно вкопанный, и предостерегающе поднял вверх руку.
Повинуясь сигналу, замерли остальные. Следопыты, настороженно, держа оружие наготове, Дианора и Клодий с тупой покорностью – просто радуясь неожиданной передышке.
Угасающий день казался тих и безмятежен. Спокойствием веяло от могучих деревьев, помнящих, наверное, еще битвы пиктов с атлантами. Глубоким сном спали обомшелые гранитные валуны, над которыми даже время не властно. Пахло прелой листвой. Где-то неподалеку журчал ручей. Издалека прилетел протяжный рык ночного хищника.
– Подождем,- обронил Конан, присаживаясь на камень.
Обнаженный меч он положил на колени.
– Что случилось?- едва переведя дух, спросила Дианора.
– Кот обнаружил пиктов,- нехотя ответил Конан.
Его глаза настороженно обшаривали густые заросли кустарника впереди. Дианора поежилась, очень живо представив себе, что оттуда, с расстояния всего в несколько пар шагов в любой миг может выскочить целая толпа дикарей. Она решительно вынула из ножен саблю, встав за спиной киммерийца.
– Но поблизости пиктов нет, я уверен,- протестующе воскликнул Клодий.- Иначе бы я это чувствовал…
– И я,- медленно кивнул Конан.- А вот Кот их почуял, и пока он там не решит, что опасности для нас нет, мы будем тихо сидеть здесь и ждать.
– Почему ты считаешь, что тревога из-за пиктов? – недоверчиво спросила девушка.- Может…
– Не может,- грубо прервал ее Конан. – Если он крикнул сойкой, значит – пикты.
– А если кричала действительно сойка?
Конан только пожал плечами и не удостоил ее ответом.
Сервах широко улыбнулся, сверкнув белыми, как снег на вершинах гор, зубами.
– Не беспокойтесь, госпожа: ни один пикт не отличит голоса настоящей птицы от крика Кота. Он может легко обмануть дикарей, но не нас. Здесь ошибиться невозможно!
Несмотря на это любезное объяснение, Дианора обиженно насупилась.
Читать дальше