Гай Орловский: Слуга Жнеца [СИ]

Аэлло и Эвриала тут же подлетели к ней и оттащили подальше. Когда Хранители приблизились, замахиваясь кто чем, Каонэль закричала:

– Не подходите! Его так просто не убить!

Чужак снисходительно улыбнулся.

– Наконец-то вы поняли, о мои прекрасные, – произнес он. – Ранить можно лишь тело. Но оно соткано из силы, которую вам не постичь. В моем хранилище вам уготовано лучшее место.

Страг замер с занесенной над готовой секирой и спросил гнома, не сводя взгляда с чужака:

– Что он несет?

– А я почто знаю? – отозвался Тарнат с такой же занесенной кувалдой.

Зато банши выплыла в перед и произнесла, глядя в спину чужака большими глазами:

– Не подходите к нему.

Теонард замер в нерешительности, переводя взгляд то на рычащего от боли ворга, то на Мелис, которая с молчаливым мужеством переносит муки от вывернутого крыла.

– Ты знаешь его? – спросил он.

Банши кивнула.

– Это анку, – проговорила она. – Его не убить мечом или стрелой. Он один из прислужников самой смерти. Анку обычно мирные, они всего лишь вестники смерти…

– Мирные? – переспросил Теонард. – Скажи это эльфийкам.

У тех лица напуганные, что редко бывает у эльфов, а чужак простирает к ним руки, как заботливый отец, желающий защитить. Только Каонэль от этой заботы побледнела и стала почти как высокородная.

Банши сдвинула брови и пытается вглядеться в чужака.

– Этот анку не мирный… – сказала она печально. – Но где его телега и лошадь?

– Изъяли, – коротко сказал Теонард. – Откуда эта тварь?

Банши произнесла тихо:

– Им становится последний умерший в году. Реже первый похороненный. Главная угроза от них, лишь предвестье. В каком-то роде они делают тоже, что и банши. Предрекают. Но анку никогда не нападали…

– Ну у тебя и родня, – бросил Теонард.

– Это не родня…

– Тем лучше.

Он сделал шаг вперед, в этот момент из-за Зала Советов выбежала амазонка. Взмыленная и запыхавшаяся. Она просто остановилась на углу и стала отчаянно тыкать обеими руками за Зал.

Теонард проговорил помертвевшим голосом:

– Белионар. Он здесь.

Каонэль в панике завертела головой, потом прокричала:

– Талисман! Мы можем применить Талисман!

Аэлло, Эвриала и Селина неверяще вытаращились на нее, а Мелисс даже отшатнулась, забыв о крыле. Другие Хранители переглянулись, а Теонард спросил с опаской:

– Ты готова уничтожить солнечных эльфов?

Генэль рядом охнула и схватилась за сердце, а серая проговорила быстро:

– Нет. Я хочу, чтобы все выжили. Кроме него.

Она указала на незнакомца.

Тот сомкнул пальцы в рукавах и теперь напоминает друида или шамана, который смиренно просит богов о помощи. Только рыбьи глаза, холодные, как потухшая душа, взирают из-под шляпы, а волосы серебрятся в лунном свете, придавая еще более зловещий вид.

Чужак проговорил все так же гулко и жутко:

– Опять? Вы снова хотите все усложнить? Не надо. О драгоценные. Я вам не враг. Я соткан из силы…

– Конечно, – ядовито бросила Каонэль. – Не враг. Только убить хочешь. Теонард. Если мы направим силу на него, возможно получится.

– Вам не суметь… – промолвил незнакомец.

Но Теонард уже вскинул осколок над головой.

– Кто к нам с силой придет, от силы и падет, – сказал он тихо, но четко.

В руках Хранителей заблестели кристаллы. Даже Грагрх, наконец, приблизился гулкой поступью и сжимает в каменных ладонях свою часть Талисмана.

– У вас не выйдет, – с нерушимой уверенностью повторил анку.

Каонэль вытащила осколок из декольте.

– Вот и проверим, – проговорила она с ненавистью.

В ту же секунду все кристаллы засияли ярким золотистым светом, темнота разошлась. Незнакомец смотрел на Хранителей с холодным снисхождением, потом стал поднимать руку, но она на пол пути застыла.

Он непонимающе уставился на нее.

– Не возможно… – произнес он, переведя безумный взгляд на Каонэль.

По его телу прошла трещина от шеи до пояса, из разлома засочилось что-то темно-синее. Стекая на землю, оно превратило ее в выжженное пятно.

Потом трещина заполнилась золотым свечением. Чужак упал на колени, затем опустился на четвереньки.

– Это не… – прошептал он, подняв рыбьи глаза на Каонэль. – Ты не понимаешь… Я соткан… Я знаю, кто ты…

С этими словами он рухнул лицом вниз и застыл в неподвижной позе. Через пару секунд его тело завибрировало и стало превращаться в пыль, которую тут же разносило ночным бризом.

Когда последняя частица улетела с порывом, на земле осталось лишь темное пятно.