Гай Орловский - Ричард Длинные Руки. В западне

– Пока присматриваются, – согласился я, – сговариваются, выясняют, вырабатывают общее мнение… При самодержавных режимах мнение должно быть только одно, вот и стараются… Зато при самодержавиях всегда расцвет культуры, науки и поэзии! Это я, как великий и тонко чувствующий поэт, говорю.

Он аристократически наморщил нос.

– Поэт… в солдатских сапогах?

– Поэзия, – возразил я, – не аристократический салон, куда только напомаженным и в блестящих туфлях! Это храм, куда весьма и в стоптанных сапогах, чтоб вы знали.

Он вздохнул.

– Ладно, а я, как приземленная натура, займусь пока разгребанием навоза придворных интриг. Как они находят в этом удовольствие?

– А вы? – спросил я. – Плюньте, пусть интригуют.

– Так уже и против нас начали!

– Пока у нас армия, – напомнил я, – а у них только городская стража, все интриги выеденного яйца не стоят.

Он поклонился и вышел, убедившись, что у нас ничего не меняется, прем тем же курсом, пусть даже тучи сгущаются все темнее, а вдали слышны раскаты приближающегося грома.

Еще через пару дней, когда я просматривал отчеты насчет Скагеррака, что-то слишком часто принимает в своем дальнем дворце военачальников, Альбрехт вошел с бумагами в руках, остановился, прислушиваясь.

Я намурлыкивал вслух:

– Вы бродяги и пропойцы, за столом семи морей.

Вы пропойте, вы пропойте, славу женщине моей…

Он прислушался, сказал с неудовольствием:

– Ваше величество, песни у вас больно странные… Что, приличные люди уже отказываются петь вашей женщине?.. Кстати, кто она?

Я ответил с неловкостью:

– Да это так, пели в детстве, чувствуя себя удалыми пиратами. Все в том возрасте любим шкодить, ломать, вредить, пакостить, мечтаем быть пиратами и разбойниками… А барды вообще-то все в том возрасте. Так что про разбойников, которые их же грабят, народ поет больше, чем про нас, кто их защищает… Интересно, да? Вот так и вся наша жизнь, интересная, если говорить очень мягко… Что слышно про отряды, посланные Норбертом?

– Через прорубленный вами проход?.. Норберт сообщает, что если все пойдет, тьфу-тьфу, так и дальше, конные отряды вскоре выйдут уже на той стороне хребта. Но важнее, что лорд-канцлер сумел вашим именем быстро мобилизовать полсотни телег, загрузил их всем необходимым и отправил за конниками вслед! А еще раньше послал плотников и каменщиков.

– Молодец, – одобрил я. – Не стал прибегать за разрешением. Понимает.

Он сказал с неудовольствием:

– Верно, пусть больше своей властью пользуется. А то разбегались к вам.

– Согласен. – ответил я. – Лорд-канцлер!.. Это не кот чихнул. Прекрасно, сэр Альбрехт, хорошие новости. Хоть какие-то сдвиги в нашем ничегонеделании!

– Ничегонеделании? Да у нас все кипит!

– А где страсти? – осведомился я. – Душевные терзания? Измены, муки ревности?.. Предательства и мучительная проблема выбора между тупым концом яйца и острым?.. Где горы убитых и зарезанных?.. Даже виселицы заполняют за стенами города, стыд какой! Разве фейерверками можно заменить красивое и торжественное зрелище работающего эшафота?

– Нет, – согласился он и тут же добавил: – Я вручил конному отряду норбертовцев ваше знамя. Уверены, что достаточно? Там все-таки империя Германа…

– Более чем, – заверил я. – Как маркиз я был там героем, скажу с присущей мне скромностью. Мне там памятник собирались поставить в таверне…

– Памятник в таверне?

– Нет, договаривались в таверне.

– Понятно, там и пропили сразу?

– Все к лучшему, – заверил я. – Это я сам предложил обмыть заранее. А теперь как узнают, что я уже император, там же закатят праздник и всеобщее народное ликование. Думаю, сразу же ухватятся за возможности. Торговцы – те же пираты!.. Что там еще?

– Продолжаем закрепляться в королевствах, – доложил он. – В тех, куда ходят багеры. Причальные пирамиды взяты под охрану, вывесили ваш приказ о смертной казни за… сепаратизьм, так вы сказали?

– Да, – подтвердил я. – Всякий, кто попытается разрушить причальные пирамиды – государственный преступник!

– Мерзкая измена, – сказал он моим голосом и почти моей интонацией, – и работа на врага!

– Именно, – подтвердил я. – Потому революционная казнь на месте по законам пролетарской справедливости! Так всех и предупреждайте. Сэр Альбрехт, вы уже разобрались с налоговой системой?

Он покачал головой.

– Черт ногу сломит. У нас намного проще. А здесь ворох исключений, льгот, штрафов, налогов на просроченный налог и добавочные льготы…