Андрей Посняков - Демоны огня

Привстав на цыпочки, Ах-маси показал рукой на вывалившее из ворот войско захватчиков:

– Наступать только по моему сигналу, а сейчас… Цыц! Затихнуть и ждать.

Притихли. Затаили дыхание. Ждали…

Ах-маси осторожно раздвинул рукою ветки кустарника. Наемники хека хасут, размахивая секирами и палицами, с хохотом и диким визгом преследовали отряд египтян. Казалось, если хорошенько присмотреться, будут видны их лица, довольные, искаженные насмешливыми ухмылками физиономии. Широко распахнутые глаза, горящие предчувствием близкой наживы! А она ведь будет, и уже совсем скоро, скоро. Сотни, тысячи рабов! Богато украшенные колесницы, лошади, дорогое оружие, шатры… О, скольких воинов уже погубила алчность! И тем не менее…

– Пора! – подняв над головою секиру, молодой фараон Черной земли лично повел засадный полк в атаку.

– Слава Амону!!! Амону слава!!! – этот гордый клич внезапно разорвал воздух, перекрыв все – стоны умирающих и раненых, крики и вопли, ржанье коней…

– Слава Амону! Слава!

Уже было торжествующие победу захватчики не сразу сообразили, что происходит. Вдруг откуда-то взялись щитоносцы, лучники, колесничие… Откуда? Они ведь только что – вот буквально только что! – в страхе бежали, не видя своего предводителя, своего знамени! И вот…

Ах-маси врезался в толпу врагов, словно ледокол в ледяные торосы, подтаявшие на весеннем солнышке. Взмахнул секирой… И тут же умерил пыл – позади, и сбоку, и уже впереди появились оберегающие своего предводителя щитоносцы, суровые воины Юга. Да, это были отборные силы, ударившие по врагам лавиной, внезапно хлынувшей с гор.

Наконечники копий обагрились кровью врагов. Взметнулись вверх секиры и палицы. Опустились, круша черепа. И небо вновь закрылось тучами стрел, в том числе и больших, еще невиданных, – это подоспели улучшенные колесницы Секенрасенеба.

– Слава Амону! Слава!

Победный клич рвал в клочки позорные крики бегущих. Да, были еще и такие. Но и они быстро опомнились, увидев своего фараона – живого бога и надежду. Целый и невредимый, в сверкающем на солнце оплечье, он вел войско к победе.

Враги были сразу же рассечены на две части. А эти две – еще на несколько. Их окружали и били, били, били, не зная пощады. Внес свою лепту и флот, не дав захватчикам уйти, переправившись через реку. Воды Хапи – восточного его рукава – покраснели нынче не от плодородного ила, от крови.

Рев раненых, ржанье коней, тщетные мольбы о пощаде… Отвлекшись на миг от общей картины боя, Ах-маси вдруг увидел почти прямо перед собой упавшего на колени врага – молодого, безусого еще юношу с испуганным взглядом. Отбросив в сторону копье, он сложил руки перед собой, моля о пощаде…

И череп его тут же раскололся от удара секиры. Соратников несчастного постигла такая же участь. Пленных сегодня не брали.

Юный царь и сам не заметил, когда щитоносцы успели окружить его плотным кольцом отборных воинов. Только, вдруг очнувшись от боя, увидел со всех сторон широкие плечи, копья, щиты.

А битва уже заканчивалась – и ни одному врагу не удалось уйти. Правда, стены Хат-Уарит остались такими же неприступными, как всегда оставались и раньше.

Несмотря на раздававшиеся вокруг клики ликованья и гордости, приходилось признать, что, по большому-то счету, все осталось по-прежнему. Что ж, придется сделать еще одну попытку… и еще, и еще. И так до тех пор, пока Хат-Уарит не будет разрушен, сметен с лица Черной земли!

– Государь, мы разбили их всех, – подбежав, доложил молодой командир Кафиур. Глаза его радостно блестели, с меча капала кровь.

– Не считая тех, кто остался в городе, – усаживаясь на задник колесницы, фараон устало вздохнул. – Писцы, конечно, напишут, что мы одержали великую победу, но, увы… – Вскинув голову, он протянул руку к белеющим вдалеке стенам: – Разбойничье гнездо Хат-Уарит как стоял, так и стоит! Нам стоит еще попытаться!

– А может, не стоит?

Ах-маси резко обернулся: кто это еще осмелился перечить царю? Ха! Ну, конечно же – воевода Рамос, старый и верный боевой пес, ходивший в походы еще с отцом… с отцом…

– Не стоит? Поясни свою мысль! Впрочем, нет, – фараон махнул рукой, – сейчас всем перегруппироваться и отдыхать. Бальзамировщики и жрецы пусть займутся погибшими. Я же жду вас на совет. Передать всем командирам.

– Слушаю и повинуюсь, мой государь. – С глубоким почтением старый служака поклонился и приложил руку к сердцу.

– Да, и пусть приведут на совет пленных.