Сурен Цормудян - Когда завидуют мертвым

— Убери!!! — Тот в страхе попятился.

— Эй! Стой! Не отходи! Я же разожму! Я ведь дурак. И ребята мои подтвердят. Скажи, блаженный…

— Дурак и отморозок, — кивнул Васнецов.

— Слыхали?! Так вот, ты, синяя борода, стой тут. Поболтаем. А хлопчики твои пусть приведут вашего старшего. С ним будем разговаривать по поводу вашего поведения. Ясно?

— Кабана, — вздохнул Яхонтов. — Кабана пусть приведут. Он рассудит.

— Эй! — Бармена по кличке Кабан звать не пришлось. Он сам направлялся к ним. Вид у него был усталый, к тому же на плече у него висели целых три автомата. Видимо, подобрал среди трупов. — Мищенко, в чем тут дело?

— Эти скоты вообще законы наши не чтут! Не работают, как все сейчас! — воскликнул старший патруля, надеясь на поддержку бармена. — А этот еще и гранатой угрожает. Да за такое у нас…

— А ты сам что же не работаешь? — усмехнулся Кабан, подойдя.

— Как это? — опешил Мищенко. — Я же в патруле.

— В патруле? А что я тебя во время боя не видел? Я тут сектор от бара до перекрестка держал. А эти четверо вообще линию фронта создали и вандалов столько покрошили, сколько ты и не видел. Так где ты был?

— Так у меня же своя зона ответственности, — пробормотал старший патруля.

— Это мы разберемся на сходе, у кого, где и какая зона ответственности была и почему такое случилось. Понял меня?

— Кабан, ты ведь знаешь правила…

— А ты знаешь меня. Этим парням весь оставшийся Вавилон в ноги кланяться должен, а ты, чмо, тут пальцы растопыриваешь.

— Зачем ты так при них…

— Затем, чтоб ты знал свое место. А теперь пшел отсюда.

Патрульные убрались восвояси, при этом Мищенко что-то бормотал, оглядываясь на Кабана.

— Спасибо за помощь, — усмехнулся Людоед и разжал ладонь с гранатой.

Кабан нахмурился и покачал головой.

— Ты совсем, что ли?

— Да она учебная! — засмеялся Крест. — В танке их десяток был.

— Учебные черного цвета. А эта хаки. Как узнал, что она учебная?

— Так если поскрести краску, под черной и есть хаки. Там половина была с содранной черной краской. Наверное, впарить кому-то собирались за боевые. Ну, я сувенирчик и прихватил. И они там все без чеки.

Теперь усмехнулся Кабан.

— Да, это у нас могут. И снаряды после выварки тола продают. И пули, бывает, стреляные. Насыплют песок в гильзу, впаяют пулю, насечки от ствола зашлифовав войлоком, законопатят капсюль и продают. Только не каждому. Лохам всяким.

— Кое-где за такое вешают, — хмыкнул Людоед, видимо имея в виду Москву.

— И правильно делают. Но… Не будь лохом, и все будет на мази. Ладно, лирика все это. Сами-то как? Рад, что все живы, но вот насчет здоровья, что у вас?

— Нормалек, — махнул рукой Варяг.

— А парень. — Кабан кивнул на Николая, — он же весь в крови.

— Это не его кровь, — усмехнулся Крест и, прищурившись, посмотрел на Васнецова.

— Ну, слава богу. На самом деле если бы у вас со здоровьем проблемы были, то помочь мне реально нечем. Аптечку бы свою дал, конечно, но этого ведь мало.

— А что, у вас врачей тут нет? — спросил Вячеслав.

— Да есть, конечно. Но они не станут вам помогать. По крайней мере, пока вавилонцев всех не обслужат. А раненых у нас и изувеченных очень и очень много.

— Ну, на том спасибо. А как насчет помыться да постираться? — поинтересовался Илья.

— Ну, это я вам организую. Только не сейчас. Часика через полтора приходите ко мне в бар. Там у меня две кабинки есть и небольшая прачечная. Сейчас, извини, не могу. Дел по горло. А через полтора часа, пожалуйста. — Бармен перевел взгляд на Николая. — Ты Васнецов?

— Я. — Николай устало кивнул.

— Тебя видеть хотели.

— Меня? — Васнецов едва не удивился, но вдруг вспомнил Леру, ее парня, которого он взгрел, часового Петра. Наверняка кто-то из них или все вместе претензии предъявить хотят. — Кто? — Он все-таки решил уточнить.

— Ветер, — ответил Кабан.

— Ветер? Зачем? — Это было совсем неожиданно.

— Ну, это ты у него спроси. Он в гостинице сейчас. На вот. — Бармен протянул листок пожелтевшей бумаги с каким-то штампом и надписью, сделанной от руки. — Это «вездеход». С такой бумажкой любой патруль можешь матерно посылать в любую сторону света или часть тела. Только потом мне ее обязательно верни, когда в бар придете.

— Спасибо…

— Все, парни, пока, до встречи. Жду вас в баре через полтора часа. — Бармен стал уходить и, на секунду повернув голову, сказал через плечо: — А ты глазами на отца очень похож.

Николай проводил его взглядом, потом посмотрел на товарищей.