Джон Норман - Пленница Гора

Я одарила его дежурной улыбкой.

Только на улице я в полной мере осознала, насколько душной выдалась сегодняшняя ночь. Ну и жара!

Я машинально потянулась к воротнику, чтобы его расстегнуть, и в ту же секунду вспомнила, что он закрывает стягивающую мне горло полоску металла.

Какой-то прохожий остановил на мне внимательный взгляд. Я невольно замерла на месте. Неужели он знает о надетом на меня ошейнике?

Нет! — встряхнула я головой. Какая глупость! Я даже рассердилась на себя за эти приходящие в голову мысли.

Стараясь держаться свободно и раскованно, я поспешила вдоль по улице ко входу в подземный гараж.

Ночь была жаркой. Очень жаркой.

Встретившийся прохожий окинул меня с головы до ног оценивающим взглядом.

Я прибавила шаг. Пройдя несколько метров, я оглянулась. Он смотрел мне вслед.

Я попыталась отбить у него охоту провожать меня взглядом и посмотрела на него с холодной пренебрежительностью, оскорбительной для любого мужчины.

Взгляда он не отвел.

Это меня испугало. Я смущенно опустила голову и поспешила прочь. Почему мне не удалось заставить его отвернуться? Почему он так пристально наблюдал за мной? Почему он не отвел посрамленно глаза, как это сделал бы любой другой на его месте, и не поторопился оставить поле проигранного сражения? Вот и сейчас он настойчиво продолжает провожать меня взглядом. Неужели он знает об отметине у меня на бедре? Может, он догадывается о ее существовании? Каким-то образом ощущает ее наличие? Может, она незаметно изменила мою манеру держать себя? Изменила меня саму? Сделала меня в чем-то отличной от остальных женщин этого мира? Неужели я никогда больше не смогу отвадить от себя назойливых мужчин? Чем это может для меня обернуться? Каким образом эта крохотная отметина способна так повлиять на всю мою будущую жизнь?

Внезапно я ощутила свою полную беспомощность, словно впервые в жизни по-настоящему почувствовала себя женщиной — подвластной и ранимой. Это ощущение было настолько сильным, что я на мгновение даже остановилась.

С трудом стряхнув с себя мучительное оцепенение, я вошла в помещение подземного гаража. Отыскала в сумочке ключи от машины и с вымученной улыбкой протянула их дежурному служащему.

— Вам нехорошо, мисс Бринтон? — участливо поинтересовался он.

— Все в порядке, — ответила я.

Даже он, казалось, смотрел на меня высокомерным взглядом.

— Пожалуйста, поторопитесь, — попросила я.

Служащий прикоснулся к козырьку фуражки и поспешно удалился.

Секунды ожидания потянулись для меня как годы.

Наконец из необъятных глубин гаража выплыла моя машина — маленький спортивный “Мазератти” с откидным верхом — и, мягко урча мотором, замерла в двух шагах от меня.

Я протянула служащему пять долларов.

— Благодарю вас, — учтиво поклонился он.

Он показался мне чем-то озабоченным, проявляющим ко мне излишнее внимание, даже любопытство.

Проходя мимо него, я невольно покраснела и с раздражением бросила на заднее сиденье чемодан и сумочку. Кипя от негодования, я села в машину и не с первой попытки пристегнула ремни безопасности.

Он захлопнул за мной дверцу и наклонился над опущенным стеклом.

— С вами все в порядке, мисс Бринтон? — снова спросил он.

Мне показалось, что он стоит слишком близко от меня.

— Да! Да! — воскликнула я, с силой вдавливая педаль газа.

Взревев мотором и оставляя на цементном полу следы покрышек, машина рванулась вперед и в одно мгновение пролетела несколько десятков футов, отделявшие меня от входной двери. Здесь я задержалась, ожидая, пока служащий нажатием кнопки поднимет металлическую дверь, и через секунду уже выезжала на оживленную магистраль — в душную августовскую ночь.

Я опустила крышу автомобиля. Хотя ночь действительно была невыносимо душной, рвущийся навстречу горячий воздух мчался с такой скоростью, что приятно освежал мое пылающее лицо.

Внутри меня все пело и ликовало.

Мне удалось убежать!

На перекрестке я заметила полицейского и уже хотела было остановить машину, чтобы обратиться к нему за помощью, но в последний момент передумала. Те, ворвавшиеся в мою квартиру, тоже были в полицейской форме. Услышав мой рассказ, этот постовой наверняка решит, что я сошла с ума. А может, меня разыскивает именно полиция? Но за что? Кто эти преследующие меня люди? Чего они от меня хотят? Они могут быть где угодно. Нет, мне нужно бежать. Бежать как можно дальше отсюда!

Меня терзали мрачные мысли, но бьющий в лицо освежающий воздух придавал новых сил.