Владимир Яценко - Ржавая Хонда (сборник)

– Я ничего не знаю, Господи, – сердито повторил Максим. – Ни добра, ни зла. Так что в хранении краденого меня не уличить! Посему ответственности за Твоих первенцев не несу. И если не хочешь помочь, так оставь в покое… спать хочу!

Туман приобрёл рыжеватые оттенки, потом проявилась гирлянда фонарей, тесно нависающих над выездом из Одессы. Одинокий постовой, вздутый от важности и бесчисленных одежд, стоял к разъезду спиной, не шевелясь, обратившись просто в поле, в туман, в тёмную беспросветную мглу. Звали его Соколов, был он сержант и всего сорок минут назад демонстрировал необыкновенную живость, угрожая протоколом ввиду избытка пассажиров числом не менее двух единиц…

Максим включил левый поворотник и выполз на круг. Сержант Соколов проигнорировал его появление. «Ещё бы, – подумал Максим, – В это время с промрынка один порожняк идёт. Это после обеда всё переменится. И милиция будет следить за отъезжающими, а не за прибывшими». Он порадовался необычной для этого времени суток ясности мысли, переключил поворотник на правый и вырулил на кишинёвскую трассу, такую же зыбкую и нереальную, как тёмный силуэт одинокого милиционера.

«Как воздушный шар, вот-вот взлетит, – подумал Максим и пожалел сержанта: – Шёл бы лучше к своим. Спать…»

Его опять потянуло ко сну.

Поставив на третью скорость, Максим оторвал руку от руля и принялся растирать ухо, но тут в свете фар встречной машины разглядел отчаянно размахивающую руками фигуру. «Знакомые фонарики! – развеселился Максим и почти проснулся. – Сейчас Толика доить будут!» Он убрал ногу с газа и повернулся всем телом назад, влево, чтобы посмотреть, как очнувшийся от забытья Соколов будет тормозить автобус конкурента.

«И правильно! Поделом ему! Нечего затягивать. Затянул рейс – подбрил товарища. Кто там следующим идёт? Васильевич? Вот и недосчитается трёх-четырёх мест. Опять скандал в гараже…»

Но как Максим ни всматривался, ничего не увидел. Туман скрыл задние противотуманки белой «Мицубиси», а у Толика они неслабые! Не было видно ни автобуса, ни огней разъезда.

Дверь справа открылась, и бойкий клиент, легко вскарабкавшись по ступенькам, ловко устроился в кресле. Максим удивился такой прыти.

«Когда это я успел остановиться?»

– Добрый день, – автоматически сказал он.

– Пока ещё утро, – ответили ему и закрыли дверь. – И ничего доброго при таком морозе этот день не обещает.

Максим сразу успокоился. Голос был женским, повеяло теплом и приятными духами.

– День добр по определению, – заявил он.

– Это почему же?

– Потому что он пришёл!

– Ещё ни разу не было иначе, – ответила женщина.

– Всё когда-нибудь происходит в первый раз…

Максим подосадовал, что она села рядом, а не перешла в салон. Тогда стекло потело бы меньше. Стрелка спидометра застыла на шестидесяти, продолжать разгон не хотелось – даже на этой скорости временами казалось, будто корма автобуса хочет жить своей жизнью. Индикатор уровня топлива был на нуле, но лампочка не горела, и Максим был спокоен, бензина на обратную дорогу хватало.

Почувствовав перемену в его настроении, женщина сказала:

– Спасибо, что остановили.

– Работа у нас такая, берём побольше, везём подальше… – пробурчал Максим, но, посчитав свой ответ чересчур резким, миролюбиво добавил: – Вы так размахивали руками, что проехать мимо было бесчеловечно.

– Приятно слышать, не каждый день встречаешь на трассе человека.

– Разумная жизнь на трассе встречается ещё реже.

– Неужели?

– На грани исчезновения, – заверил её Максим, – Я тут каждый день катаю, знаю, что говорю.

– Симона, – представилась пассажирка.

– Максим, – веско ответил Максим. – Куда едем, Симона?

– Эймсбери.

– Это где?

– Недалеко от Солсбери, в графстве Уилтшир.

– В графстве? Далеко, наверное. А я еду в Теплодар.

– Пусть будет Теплодар, – вздохнула Симона. – От вас уже недалеко.

– Возможно, – не стал спорить Максим. – Но за эту часть маршрута – трояк.

– Идёт, – она опять вздохнула. – Все только о деньгах…

– А как иначе? Воровать стыдно, грабить страшно. Вот и работаем. А работа предполагает оплату. Вот вы чем занимаетесь?

– Еду с усталым молодым человеком, который утверждает, что встречал разумную жизнь.

Максим отвлёкся от дороги и посмотрел в её сторону: тёмная фигура почти сливалась с чернотой салона. Он поднял руку, чтобы включить освещение, но передумал и вернул руку на руль.

– Необычное имя, Симона.