Андрей Гирько - Путешествие пешки, или история одной шахматной партии

Привыкший к тому, что все сходит ему с рук, Саул сально улыбнулся и громко выкрикнул, так, что слышно было не только его товарищам, но и всей толпе:

– Смотрите, а ведь нашего мудрого царя обманули! Он ждал Савскую Царицу, а дождался Савскую Блудницу!

Толпа так и грохнула взрывом хохота.

Белькис, отлично знавшая язык иудеев, вздрогнула, услышав пошлую шутку. В эту же секунду, Рафат, понявший по реакции зевак, что парень, стоявший в первом ряду, оскорбил Царицу, резко бросил коня вперед и вправо, обнажая меч. Белькис, не увидела даже, а просто почувствовала движение позади себя. Не успев обернуться, она уже знала, что там происходит, и смогла только вскрикнуть:

– Рафат!

Но было поздно. Абиссинец молнией налетел на Саула, тот не успел досмеяться, а не то, что схватиться за висевший на поясе меч, как упал с разрубленной головой. Толпа замерла. Всадники, приготовив оружие к схватке, сгрудились вокруг носилок царицы. Отовсюду сбегались иудеи-стражники, беря чужеземный караван в кольцо. Мирные жители Иерусалима стали подбирать с земли камни, чтобы забросать ими чужестранца, убившего их земляка.

В это время Белькис, сорвав с носилок драгоценный полог, встала во весь рост так, чтобы ее было видно со всех сторон, простерла руку над головой Рафата и твердо сказала:

– Я, Белькис, Царица Савская, и гостья Царя Соломона, беру этого человека под свою защиту. И пусть гнев Соломона падет на того, кто поднимет на него руку до того, как свершится суд.

Имя Соломона произвело на всех магическое действие. Люди были уверены, раз чужестранец будет предан суду Соломона, то решение, каким бы оно ни было, будет справедливым. Толпа расступилась, освобождая чужестранцам дорогу к дворцу правителя.

Белькис, закутавшись в покрывала, опустилась на носилки. Караван в полном молчании двинулся дальше.

У ворот дворца их ждал один из вельмож Соломона. Он низко поклонился Белькис:

– Великий Царь приветствует тебя, несравненная. Ты со своими людьми можешь войти во дворец и занять приготовленные для вас покои. Но пусть твои люди сдадут оружие, тебе нечего бояться. Вечером начнется большой пир, и Соломон будет рад увидеть тебя.

Белькис кивнула в знак согласия. Ее не оставляло ощущение, что чьи-то глаза наблюдают за ней. Она каждой клеткой своего тела ощущала чей-то пронзительный взгляд, и этот взгляд, почему-то повергал ее в смятение, какого она еще никогда не ощущала. Лишь оказавшись под сводами дворца, она с облегчением вздохнула, избавившись от странного чувства.

Караван, вслед за носилками царицы, вошел в дворцовые ворота. Телохранители царицы с неохотой оставляли свое оружие стражникам.

Соломон, стоя на вершине въездной башни, наблюдал через узкую бойницу за Белькис. Глаза его горели, взглядом он буквально пожирал женщину. Царь уже и не помнил, когда такое случалось с ним в последний раз. Он не просто заинтересовался, он был поражен. Когда носилки с Белькис скрылись под сводом арки, Соломон вздохнул с сожалением, и обронил вполголоса: «Если она так же умна, как и прекрасна, то это самая поразительная женщина на свете!». И тут же громко сказал, так, чтоб слышала вся свита:

– Сегодняшний пир должен быть лучшим из всех, что были когда-либо. Мы не можем ударить в грязь лицом перед нашими гостями. Я должен подготовиться.

Сказав это, Соломон начал спускаться по лестнице вниз, когда почувствовал, что кто-то коснулся края его рукава.

– Владыка, чужестранец убил моего сына. Я требую суда, я требую его смерти! – это был отец Саула, старик фарисей.

Соломону уже донесли о случившемся:

– Успокойся, Хаим, никто не останется безнаказанным, правосудие свершится, но завтра. Сегодня ничто не должно омрачить встречи с Царицей, – все мысли Соломона были заняты Белькис, он даже не взглянул на фарисея и не заметил той злобы и ненависти, что отразились на лице старика. Царь проследовал в свои покои, а фарисей, сверкнув темными глазами, пробормотал:

– Правосудие… Мне нужна его смерть, а не правосудие!

Пройдя в свои покои, Соломон стал размышлять о том, как ему повести себя при встрече с Белькис. Он очень хотел произвести на нее благоприятное впечатление, потому что чувствовал, что это необычная женщина. Сначала он решил поразить царицу роскошью. Поэтому, совершив омовение, царь приказал слугам принести самое дорогое свое одеяние, изукрашенное золотом и драгоценными камнями, но увидев в купели свое отражение, он понял, что за всем этим великолепием Белькис может и не рассмотреть его самого, Соломона. К тому же, судя по убранству каравана, богатство для нее – вещь привычная. Перебрав и откинув в сторону целый ворох одежд, Соломон поймал себя на мысли, что ведет себя как самый настоящий юнец перед первой встречей с возлюбленной. Усмехнувшись и встряхнув головой, царь остановил свой выбор на простом белом одеянии с вышитым золотыми нитями воротом, опоясал себя широким поясом с золотой насечкой, после чего слуги водрузили ему на голову корону – красив и статен был Соломон, несмотря на немолодой свой возраст – высокого роста, широкоплечий, с правильными чертами обрамленного седеющей бородою лица. Осмотрев свое отражение, царь остался доволен, после чего хлопнул в ладоши и приказал готовить зал для пира.