Олесь Бердник: Окоцвет

— Что мы тут найдем? — жалобно говорила Лина. — Лес, как стена!

— Если упал болид или комета, то должна быть яма… или место обожженное, — объяснил Славка. — Мне кажется, что это упало где-то в Чертовой долине. Так и бабушка Оришка сказала…

— В Чертову долину даже не все взрослые решаются ходить, — сказал Фри.

— Почему? — удивился Славка.

— Говорят, там нечистая сила водится…

— А ты веришь в нечистую силу? — иронически спросил Славка.

— Не верю. А так люди говорят… Змей там видели больших и волосатых людей.

— Ну, змея и маленькая с перепугу покажется большой, а волосатых людей… Может, какой-нибудь дачник грибы собирал, они любят в трусах ходить… Вот моя бабушка сегодня ночью рассказывала интересную историю…

— О чем?

— О Чертовой долине. Тогда она еще девочкой была, а долина называлась Волчьей…

— Расскажи…

Искатели остановились под ветвями орешника, сели отдохнуть, и Славка рассказал товарищам бывальщину, услышанную ночью от бабушки Оришки. Когда он умолк, Лина обеспокоенно оглянулась, сникла.

— Зачем ты рассказал? Теперь мне страшно… Я хочу домой…

— Почему, глупенькая? Кого ты боишься? Часок-другой походим — и назад, — заверил Славка. — Я тут знаю все ходы и выходы. Меня бабушка Оришка водила. Вся долина не больше двух километров. К вечеру возвратимся домой.

— Уже темнеет, — прошептала девочка, поеживаясь от прохлады. — Ну их, не хочу искать эти глупые камни!

Славка гневно отвернулся.

— Фри, веди eel Раз так — пусть уходит домой! Онуфрий не мог скрыть радостной улыбки.

— Я — что? Я — как она! Я могу с тобой! А могу отвести! Лина, ты одна дорогу найдешь?

— Не найду, — сердито сказала девочка, глядя под ноги и надувая губы. — Я не была в этом лесу…

— Тогда я с тобой. А как же ты, Славка? Может, плюнем? А? Никто ничего все равно не найдет!

— Найду или нет — а до конца пройду, — хмуро ответил Славка. — Возвращайтесь, трусы!

Он махнул рукой и исчез за кустом орешника. Онуфрий и Лина минуту-другую постояли, тяжело вздохнули и поплелись назад.

Чаща проглотила все звуки. Зловещая тишина замкнула Славу в свои объятия. Не слышно было ни птиц, ни шелеста ветвей. Мальчик замер на месте, притаился — не донесутся ли голоса Лины и Онуфрия? Может, возвратятся, позовут, не оставят одного?

Где там! Фри назло ему не вернется, а от Лины этого он не ожидал! Такая боевая, неприступная, гордая!

А все-таки страшно! Была бы рядом живая душа — тогда ничего. Даже если бы кот — и то не страшно. А так — крутые глинища, высоченный чертополох, над головой столетние дубы да осины, а между ними — густющий терновник. Метров сто пролезть под такими кустами — от одежды и нитки не останется!

Между зарослями вьется чуть заметная тропка. Кто по ней ходит? Наверное, дикие кабаны и косули. Да еще, может быть, старые женщины осенью пробираются за калиной до самого Паленого болота.

Темно между деревьями, плохо видно. Неужели заходит солнце? Ведь еще рано. Может быть, тучи на небе?

Под ногами хрустят сухие ветки, этот треск отдается в сознании, как выстрелы. Преодолевая страх, Славка начал быстренько продираться между кустами. Упрямо описывал по кругу Чертову долину, внимательно присматриваясь, нет ли каких-либо признаков падения болидов.

Кое-где он натыкался на огромные шляпы белых грибов, но не трогал их. Случись это в другое время, он захватил бы такие трофеи домой. Вышло бы чудесное жаркое! А теперь — пусть растут, белки да зайцы съедят…

Глубже, глубже. Долина дышит сыростью, под ногами толстые ковры мхов. Славка садится на трухлявый пенек, отдыхает. Из чащи доносится низкое гуденье. Будто далекий шум парохода. Может, эхо? Или машина в лесу?

Сколько времени прошло — час или два? Тени ползут между стволами, уже не видно дальше, чем за два-три метра. Ноги ноют и дрожат. Наверное, от усталости. Может быть, вернуться? А завтра. — снова сюда! Захватить еще ребят. Не таких тонкокожих, как Фри. А сегодня? Что он скажет Максиму Ивановичу? Что стало темно? Испугался? Побоялся привидений? Будут смеяться. Фри будет смеяться первым, хоть он и сбежал. Да и чего бояться? Кабаны не нападут, у волков есть чем поживиться. А в чертовщину он не верит. А кто говорит, что видел — лжет! Вот только сказание бабы Оришки. Баба-яга! Только же то не привидение, не ведьма. Может, знахарка, что умелая хорошо лечить травами? Они любили жить в таких чащах, чтобы люди их боялись! А что, когда и теперь здесь кто-то есть? А вдруг.