Георгий Адамович - «…Не скрывайте от меня Вашего настоящего мнения» - Переписка Г.В. Адамовича с М.А. Алдановым (1944–1957)

Любовь Александровна <���Полонская>, очевидно, не совсем точно передала мои слова о «Хаджи-Мурате». Я привел Ваше мнение: «это последняя великая вещь в русской литературе». Хорошо помню, что сказал именно «великая», а не «прекрасная» — и в качестве комментария добавил, что были вещи, может быть, и не хуже написанные, но не в этом дело… Должен признаться, что немножко уклонился от истины, сказав, что Вы говорили об этом в присутствии Бунина, который будто бы немедленно и без всякой обиды с Вами согласился [115] Опубликованный позже фрагмент «Комментариев» Адамовича начинался именно с этого вымышленного эпизода: «Алданов однажды сказал в присутствии Бунина: “Великая русская литература кончилась на ‘Хаджи-Мурате’…” Бунин покачал головой, поворчал: “Что-то, Марк Александрович, стали вы чересчур строги! Были и после Толстого неплохие писатели!” — но мне показалось, что ворчит он скорее так, для виду, чтобы не сразу сдаться, а на деле с Алдановым согласен» (Адамович Г. Оправдание черновиков // Новый журнал. 1965. № 81. С. 79). . Но это — из области фантазии, по-моему правдоподобной. И для Бунина, мне кажется, скорей выгодной (т. е. рисующей его в хорошем свете), чем отрицательной, — правда? Впрочем, по рассказу В. Микулич, Лесков десять лет помнил, что она сказала ему «простите, вы все-таки не Толстой» [116] В. Микулич (Лидия Ивановна Веселитская; 1857–1936) пришла к Лескову познакомиться в январе 1893 г., начав знакомство словами: «Я знаю, что Вы больны и что Вы любите Льва Николаевича, и я пришла к Вам» (Микулич В. Встречи с писателями: Лев Толстой. Достоевский. Н. Лесков. Всеволод Гаршин. Л., 1929. С. 270). , и сердился ужасно, хотя и старался уверить ее, что сердится только от ее предположения, будто он может себя и Толстого сравнивать. Но Ваши слова о «Хаджи-Мурате» имеют, по-моему, не тот смысл. Я, во всяком случае, представил их так, что на Т<���олстом> кончился «золотой век русской литературы», а замечательные писатели и были, и еще будут.

Доклад мой нигде, ни всего менее в «Р<���усских> нов<���остях>», напечатан не будет. Во-первых — он не написан, и читал я его по конспекту, ужасно спутав и скомкав все о Достоевском (очень трудно о нем, особенно о тоне его, и тут я ничего не нашелся сказать из того, что вспомнил, вернувшись домой). А во-вторых — газете это не интересно, да и вообще, по отзывам «до» и «по» люди интересуются исключительно «новинками» и хотят быть au courant [117] в курсе (фр.). , главным образом. Одна дама, впрочем, подошла и спросила: «Почему Вы не прочли что-нибудь другое. вот, например, о Малларме?» Отчего о Малларме — неизвестно. Даже не новинка.

Дорогой Марк Александрович, хочу воспользоваться случаем и спросить Вас о деле, ничего не имеющем общего с литературой.

Некоторые из моих друзей, зная положение моих дел, спрашивают меня: «Отчего вы не устроитесь переводчиком в ONU? [118] ONU (Organisation des Nations Unies) — ООН (Организация Объединенных Наций). » Мне сначала, и довольно долго, казалось это невозможным из-за необходимости жить в Париже и даже во Франции, — а теперь я думаю: почему, в сущности, невозможно? Сестру я мог бы устроить где-нибудь, если бы для того были средства. По наведенным мной справкам — все зависит от Григоровича-Барского [119] Григорович-Барский Дмитрий Николаевич (1871–1958) — адвокат, общественный деятель, член ЦК Партии народной свободы (1916), старший председатель Киевской судебной палаты (1917–1919). С 1921 г. в эмиграции в Берлине, с 1923 г. в Париже, один из организаторов и товарищ председателя совета Объединения русских адвокатов во Франции (1926–1939). В 1939 г. перебрался в США, товарищ председателя Чикагского комитета Толстовского фонда (1941). Подробнее см.: Серков А.И. Русское масонство. 1731–2000 гг.: Энцикл. словарь. М., 2001 С. 271–272. , живущего в Нью-Йорке. Он будто бы — персона важная, и надо найти к нему ход. Его знает Влад. Андр. Могилевский [120] Могилевский Владимир Андреевич (1879–1974) — журналист, общественный деятель. За участие в акциях социал-демократов выслан за границу, вернулся в Россию в 1917 г., выбран керченским, затем севастопольским городским головой. С 1920 г. вновь в эмиграции, администратор газеты «Последние новости». После войны управляющий делами издательства О.Г. Зелюка «Франко-русская печать» («La presse franfaise et etrangere»). , но я не уверен, что письмо от В.А. имело бы для него большое значение. Знаете ли Вы его? Если знаете, согласились ли бы Вы написать ему обо мне и моем желании? Спрашиваю об этом только «теоретически», еще ничего не прося. Если Вы с ним не знакомы, кто, по-Вашему, мог бы ему написать? И какое вообще Ваше мнение об этом деле и возможности добиться успеха? Плохо то, что могу я быть переводчиком только russe-franfais и обратно. Английский я знаю плохо и не возьмусь быть не только interprète’ом [121] синхронным переводчиком (фр.). , но и traducteur’ом [122] письменным переводчиком (фр.). . Переведешь не так Вышинского [123] Вышинский Андрей Януарьевич (1883–1954) — советский государственный деятель, с 1939 г. член ЦК ВКП(б), в 1949–1953 гг. министр иностранных дел СССР. , а потом будет война.