Мадам Севинье - «В Вашем дружестве — вся моя душа, вся моя жизнь»

Милая моя девочка, как Вам нескончаемость моего письма? Будь моя воля, я бы писала и писала до завтрашнего утра. Берегите же себя, бесценная Вы моя, и в этом вся канитель-ритурнель. Постарайтесь не оступаться; побольше лежите. Коли мне удалось отыскать для малышки кормилицу из времен Франциска I, то Вам, думаю, стоило бы быть повнимательнее к моим советам. Вы уже для себя решили, что в нынешнем году мне к Вам не собраться? Действительно, все задумывалось по-иному, и прежде всего из любви к Вам, но из-за этих носилок придется все передумывать по-новому; как тут не примчаться к Вам еще до конца года, в особенности, если и Вы хоть чуточку этого хотите? Увы! Должна признаться, что отныне единственное для меня пристанище — только подле Вас.

Ваш портрет торжественно водружен на каминную полку, Вам теперь поклоняются и в Провансе, и в Париже, и при дворе, и в Ливри. За все это, милая моя, Вам не расплатиться, придется с этим смириться и прослыть должником, а как же иначе? Обнимаю Вас и люблю, и без конца буду это повторять, ибо так оно и есть. Поцеловала бы и этого шалуна де Гриньяна, не будь я на него сердита.

Мастер Поль [38] Садовник в Ливри. умер неделю назад; сад наш пребывает в печали.

Приезжаю сюда [39] Маликорн — местечко в 32-х км от Манса по направлению к Анже. Там находился родовой замок Лаварденов. и нахожу Ваше письмо, стало быть, мои хлопоты по поводу переписки оказались не напрасны [40] Письмо, полученное в Маликорне, было написано в Эксе 12 мая. Для того чтобы сохранить сложившийся порядок переписки и как можно быстрее получать письма дочери, г-жа де Севинье обратилась с ходатайствами как на самый верх, к Ле Телье, суперинтенданту по делам почты, так и к рядовому служащему Дюбуа, который в итоге и помог ей решить все проблемы с доставкой. . Написала Вам в понедельник, перед тем как покинуть Париж. С той самой минуты, дитя мое, во власти непереносимой печали и неотступной череды воспоминаний, я все дальше и дальше удаляюсь от Вас, сознавая, что столь мрачное расположение духа делает меня порой воистину несносной. Перед самым отъездом сунула в сумку Ваш портрет и теперь частенько на него любуюсь. Мы с ним так сжились, что друг без друга никуда; Вы на нем чудо как хороши. В голове у меня только Вы, а в сердце одна бесконечная к Вам нежность. Так вдвоем мы и коротаем время в трех сотнях лье от Вас.

Жара нас измучила. Из чудной семерки моих лошадей одна дотянула только до Палезо [41] Палезо находится по дороге в Шартр в 20-ти км от Парижа. , остальные пока держатся. Трогаемся обычно затемно, часа в два утра, чтобы уберечься от нещадного зноя. Вот и сегодня зарю мы встретили под сенью леса, чтобы поскорее увидеть наконец Сильвию [42] Именем Сильвии (женское имя, птичка славка; этимологически восходит к silva «лес») в то время принято было именовать возлюбленную. , то бишь Маликорн, где уже завтра я наконец-то смогу перевести дух.

Повидала обеих девчушек, нахохленных, с печалью на лице и голосом Мегеры. Сказала им: то детишки друга нашего, оставим их в покое. Словом, чем червячка морить, уж лучше отобедать [43] Свободное цитирование строчек из басни Лафонтена «Орел и сова» У Лавардена от первого брака было две дочери, старшая из которых, Анн-Шарлотт, родилась в 1668 г. . Никогда прежде я не ела с таким аппетитом и мне не было столь приятно в доме. Чтобы хоть немного отойти после недельной жары, я выпила чуть ли не всю воду в доме. С нашим аббатом все в порядке; сынок и Ла Мусс изо всех сил стараются отвлекать меня от грустных мыслей. Мы вслух перечитали кое-что из Корнеля, с наслаждением пробежались еще раз по любимым строчкам. А еще мы захватили с собой последнюю книгу Николь [44] Пьер Николь (1625–1695) — французский философ и теолог. . Это суть то же, что Паскаль и «Воспитание Принца», только размах побольше; с ним не заскучаешь [45] Г-жа де Севинье многократно будет возвращаться к этой новой книге, которая войдет в первый том «Опытов о морали»; во второй войдет произведение Мариво «Воспитание Принца», вышедшее из печати годом раньше. .

27-го будем в Роше [46] Роше — поместье маркизы в Бретани. Усадьба с небольшим готическим замком была построена в XV веке предками Анри де Севинье, мужа маркизы. До наших дней аллеи прилегающего парка сохранили названия, данные им маркизой. В настоящее время — собственность дальних потомков маркизы де Севинье. , где меня должно уже дожидаться Ваше письмо. Увы! Теперь это единственная моя радость. Кстати, Вы теперь можете ограничиться одним письмом в неделю, все равно из Парижа они отправляются к нам только по средам, иначе я стану получать их парами [47] Речь о двух письмах от г-жи де Гриньян, написанных в среду и воскресенье. (Первое доставлялось в Париж слишком поздно, поэтому не успевало отправиться дальше в Бретань с субботним курьером, чтобы прибыть в Роше в понедельник. Таким образом, оно ждало своей очереди до среды, где его догоняло уже следующее письмо графини, которое приходило из Прованса либо в среду утром, либо накануне вечером. И тогда оба письма вместе попадали в Роше в пятницу.) Г-жа де Гриньян, тем не менее, продолжала писать дважды в неделю, опасаясь, как бы случайная пропажа одного из писем не оставила маркизу на целую неделю без известий. . Пишу и словно бы добровольно отказываюсь от половины своего имущества; при этом мне от этого хорошо, потому что ровно на столько же снимется и Ваша усталость, что в нынешнем положении немаловажно. Должно быть, я прихожу в себя, если предлагаю Вам такое. Только заклинаю, доченька, если Вы меня хоть чуточку любите, бога ради, поберегите себя. Ох, как же, милая моя, мне Вас жалко! Неужто Вам на роду написано не знать передышки? Стоит ли разменивать жизнь на бесконечные недомогания? У г-на де Гриньяна своя правда, но любовь к женщине и участие в ней — это зачастую одно и то же.