Всеволод Протопопов - Последний дракон. Первый шаг в бесконечность

Была в то время у меня ещё одна странная особенность. Временами на меня нападала какая-то непонятная тоска, меня в это время постоянно куда-то тянуло, всё окружающее казалось мне серым и не интересным. Тогда я брал ружьё и целыми днями бродил по окрестным холмам, делая вид, что охочусь. На самом же деле я искал. Вы спросите, что я искал? Честно говоря, сам не знаю, однако упорно продолжал искать.

Вот, как-то осенью со мной случилась очень удивительная история. Я, как всегда по осени, бродил в холмах недалеко от имения и вдруг, попал в какую-то совершенно незнакомую мне местность, чем-то напоминающую Шотландию. Я от неожиданности испугался, и видение пропало, но, тем не менее, всё это привело к тому, что однажды я встретил своего друга и Учителя, который оказался ходящим-по-мирам. Эта встреча полностью перевернуло мою жизнь.

Странник взял меня в первый поход по мирам, в котором мы шли по следам людей, забравших из имения одного больного старика, которого я подобрал во время моего спонтанного выхода в другой мир. Я сразу же понял, что вся моя прошлая жизнь была лишь подготовкой к вот этой настоящей жизни, которую я узнал, встретившись со Странником. Мало того, в лице Странника я обрёл настоящего друга, друга, о котором раньше мог только мечтать. С тех пор мы прошли с ним множество дорог, обрели друзей, среди которых были волшебники, драконы и демоны. Побывали в таких местах, о которых человеку даже подумать невозможно, и вот теперь оказались в монастыре при Обсерватории, удивительном строении стоящим недалеко от столицы империи Повелителей драконов.

Сейчас раннее утро, скорее даже очень поздняя ночь. Сегодня у нас испытание Обсерваторией, а я проснулся не свет не зоря и сижу, пишу эти записки. Я с ранней юности веду дневник, в который записываю всё, на мой взгляд, важное, что произошло со мной. Обычно я пишу регулярно, но после того, как моя жизнь превратилась в сплошные приключения, я взял за правило записывать самое важное в форме коротких записок, что бы потом, когда представится возможность переписать в дневник. Записки, написанные по свежим впечатлениям, позволяют более точно записать то или иное событие в дневник.

Причиной, заставившей меня встать в такую рань и заняться записями, был сон, который приснился мне сегодня ночью. Таких ярких и реалистичных снов мне раньше видеть не приходилось; я сразу же понял, что это сон вещий, поэтому и решил его записать, пока события и чувства были ещё свежи. Все знают, какими неуловимыми бывают сновиденья, если сразу не запишешь, забудутся, и потом ни за что не вспомнишь. Вот поэтому, только продрав глаза, я сразу же принялся записывать.

За последние два дня, я так устал, что добравшись до постели, сразу же провалился в сон. Я оказался в какой-то холмистой местности, покрытой густой травой. Рядом был Странник. Мы стояли на вершине холма, а вся равнина до самого горизонта была покрыта серыми всадниками. На душе было на удивление радостно, словно вид серых полчищ мог радовать.

Внутри меня, словно пружина, была сконцентрирована сила, которая только ждала команды, что бы освободиться, и смести всё, что окажется на её пути.

– Ну, что же, дружище Джон, давай, твоё время, – спокойно сказал Странник и положил мне руку на плечо.

Я отпустил силу, и по полчищу серых всадников прошла волна огня, многоголосый предсмертный вой потряс воздух, а земля заметно задрожала.

– Хороший удар, – похвалил Странник.

Прошла рябь, и этот фрагмент сменился на другой. В этот раз мы со Странником находились в какой-то унылой плоской местности, покрытой странной серой травой. Вся атмосфера этого места внушало уныние, казалось, что даже воздух здесь пропитан унынием.

Я, еле переставляя ноги от усталости, брёл по равнине покрытой серой травой. Во рту пересохло, в глазах плавали разноцветные круги, разбавляя окружающую серость, правый бок сильно болел. Ещё бы ему не болеть, когда пропустил такой удар.

Впереди тяжело шагал Странник, время от времени раздавая удары, небольшим отрядам серых всадников, которые, словно мухи, в отдалении кружили вокруг нас. Мы довольно долго поднимались на невысокий, с очень пологими склонами холм, и дело было вовсе не в том, что склон был слишком длинным, а в том, что я еле переставлял ноги, буквально выбиваясь из сил. Мой друг, тоже был не в лучшей форме, а, кроме того, он подстраивался под мой темп передвижения, потому что моё передвижение сложно было назвать ходьбой.