Дарья Согрина – Друк - Кхаа Тэ

Зато от внимания демоницы не ускользнул ропот коротышки, она шикнула, нахмурив брови. Науро вжал голову в плечи, молясь мертвым богам, чтобы волшебник, наконец, закончил свою тираду, и не стал кидаться шаровыми молниями и прочей магической дребеденью.

Табора закатила глаза и скривила рот в усмешке, продолжая гордо стоять и стараясь не поддаваться провокациям чародея, и не отвесить подзатыльник коллеге. Она знала, что маг, может и не услышал пререканий эльфа, но зорко следит за ними из-под капюшона. Наверняка этот приспешник Темного Властелина, уже сделал соответствующие выводы, и сейчас строчит в своей голове доклад Его Темнейшеству. А нелестные рекомендации демонице были ни к чему. В отличие от Эльфа, ей было что терять.

– Убирайтесь с глаз моих! Аудиенция завершена! Прочь отсюда! – прорычал маг, чувствуя, что его напускной гнев иссякает и вскоре, он выбьется из сил, орать на эту парочку.

В былые времена, лет сорок назад, он бы не поскупился на огненное представление и возможно, даже решился бы запустить несколько электрических разрядов, дабы припугнуть бездарных слуг. Но возраст брал свое. Магию следовало беречь для более важных дел. В его распоряжении оставались лишь примитивные эффекты для создания жуткой атмосферы, да повышенный тон.

– Ваша воля будет исполнена, Милорд, – попыталась разрядить напряженную обстановку Табора, поклонившись. – Клянусь моей жизнью, следующий наш визит будет ознаменован только благими вестями.

Чародей тихо усмехнулся. Демоница не бросала слов на ветер. Он знал, что она жаждет выплатить долг Его Темнейшеству, и не отступится, пока не выполнит миссию.

– Закончите начатое, – сухо произнес колдун, встав вполоборота к окну. – И чем скорее, тем лучше. Если вы снова потерпите неудачу, то готовьтесь к худшему. Урлоны – вам покажутся истинным милосердием, по сравнению с гневом Нашего Господина.

Табора в очередной раз склонилась в поклоне, но в ее глазах вспыхнули искорки призрения. Уши же Науро дрожали, словно коротышку внезапно охватила болотная лихорадка. Эльф пытался унять тремор, но ему не удалось, в придачу стали клацать клыки, отбивая чечетку.

– Мы не подведем, Милорд. В кратчайшие сроки Пророчество будет уничтожено, – прошептала девица.

Чародей откашлялся, потер рукой подбородок, который все еще скрывался в тени, и более мягко проговорил.

– Последний шанс, Табора. Последний шанс.

Науро, нервно сглотнул слюну, накинул капюшон на голову, дабы унять дрожь ушей, и вновь сделал шаг назад, стараясь, как можно ближе стоять у входа. Табора подняла голову. Ее лицо оставалось непроницаемым, но она почувствовала, как пульс участился. Она знала, еще одна ошибка, и все для нее будет кончено.

– Благодарю за возможность реабилитироваться в глазах Его Темнейшества, Милорд.

Чародей безмолвно кивнул. Полы его мантии вновь зашуршали, отдаваясь неприятным скрежетом. Демонесса направилась к выходу.

– Прошу прощения за мою дерзость, Ваше Высочество! – внезапно протараторил Эльф.

Демоница, не дожидаясь, ответной реакции чародея, мгновенно схватила напарника за шиворот и потащила к огромным металлическим дверям с замысловатым орнаментом, сражающихся драконов. Коротышка попытался вырваться и что-то возразить. Но девица цыкнула на него и не отпускала его до тех пор, пока они не минули лабиринт коридоров замка, за ними не закрылись высокие чугунные ворота, охраняемые безмолвными монументами безобразных горгулий, и парочка не оказалась на мосту.

– Однажды твой язык доведет нас до могилы,– тяжело дыша, произнесла Табора, взглянув на башню, где багровыми бликами озарялось окно зала. Она чувствовала, что маг наблюдает за ними через хрустальное стекло, незатуманенное бархатной шторой.

– Да, ладно, что я такого сказал? – поправляя перевернутый плащ, невозмутимо прошептал эльф. – Я всего лишь извинился, – коротышка с подозрением оглядел каменных стражей, стоящих вдоль моста, пытаясь понять, подслушивают они его или нет.

– Науро, неужели ты настолько туп, что не осознаешь – каждое твое слово несет в себе опасность? Когда-нибудь твои пререкания вынудят Милорда, превратить нас в прах.

– Ага, как же! Он только угрожать может! За шестнадцать лет ни разу не сдержал обещания: скормить урлонам, бросить к оборотням, испепелить пламенем, – эльф вприпрыжку начал скакать по базальтовой брусчатке, с каждой секундой чувствуя, как смелость вновь возвращается к нему.