Дарья Согрина – Друк - Кхаа Тэ

– Дочка… – замявшись, начал фермер.

– Мастер Лангрен, если вы позволите, я сам объясню Ребекке, что здесь творится, – остановил мужчину Годфри.– Вы лучше подготовьте корзины для королевской челяди. Они с минуты на минуту прибудут сюда.

Артур взглянул на сына барона и кивнул, затем махнул близнецам рукой, что бы они следовали за ним в направлении торговой палатки. Тор, недовольно фыркнув, вручил короб с покупками сестре и устремился за отцом. Кор помедлил, но строгий взгляд Годфри и его заставил удалиться.

– И? – нетерпеливо промолвила златовласка, когда осталась наедине с юношей.

Сын барона печально улыбнулся, в его голубых глазах вновь замелькала тревога.

– Ладно, Ребекка, я поведаю, почему мы тебя оберегаем от короля, – вздохнул он.

– Будь добр! Иначе я скоро начну бояться собственной тени в Форге.

– Тивар, наш правитель, крайне амбициозная, пронырливая и весьма целеустремленная личность. Он безукоризненно справляется со своими обязанностями монарха. В нашей стране почти никто не голодает, люди забыли, что такое войны, границы строго стерегут от чародеев, нелюдей и прочих магических тварей, даже пираты, хоть и совершают налеты, но довольно редко.

– Да хранит вечный свет Пророка Его Величество, – невольно произнесла девочка.

– Да прибудет с Ним благословение Тарумона Милосердного, – ответил Годфри. – Я продолжу с твоего позволения?

Ребекка пожала плечами.

– Наш король, как владыка – идеален, но как человек… Ему не чужды людские пороки и желания. Да и норов у него специфический. Тивара уважают и страшатся. Он свободно разгуливает по столице без охраны, лишь в сопровождении одного или двух капелланов. Ему не страшны не стрелы неприятельских лазутчиков, ни острые кинжалы ассасинов, ни яд, который можно подсунуть любому вельможе. Странники доносят до ушей короля детали любого заговора, намеки на интриги. Враги исчезают раньше, чем успеют подумать о том, как навредить правителю Мендарва. Тивар ничего не боится, и пользуется своим положением. Порой, далеко не в благородных целях, – на этом месте юноша запнулся. Ему крайне неприятно было говорить о пристрастиях владыки страны людей.

– Годфри, продолжай, – молвила златовласка, глядя с интересом на друга.

– Тивар славится не только дипломатическими способностями, стратегическим мышлением и твердой хваткой. Король также приобрел репутацию алчного эгоиста, беспощадного палача и страстного поклонника женского пола.

Годфри замолчал. Ребекка, ожидающая продолжения, удивленно взглянула на него. Все сказанное им, ни как не объясняло того, почему она должна прятаться от монарха.

Сын барона огляделся по сторонам. Затем взял девочку за руку и повел к небольшому фонтану, расположенному в нескольких шагах от площади. Когда они подошли к краю круглого бассейна, парень указал пальцем на воду.

– Взгляни.

Ребекка наклонилась, но на поверхности увидела лишь свое отражение и нескольких пестрых рыбок, плавающих на дне.

– И что я должна узреть?

– Себя, – тихо молвил Годфри и отпустил руку девушки.

Ребекка с непониманием подняла свои серо-зеленые глаза на друга. Сын барона тяжело вздохнул, отбросил прядь светлых волос, упавшую на лоб, и произнес:

– Сегодня король забрал весь ваш урожай, не заплатив не медяка. Если не считать золотой монеты, которую вручил твоему отцу черноволосый жрец.

Златовласка ахнула. Ее глаза стали круглые, как плошки. Она знала, что король может взять бесплатно, что пожелает у своих подданных. Но не весь товар!

– А если бы Тивар увидел тебя, то возможно ты уже была на полпути к королевскому дворцу. А вскоре оказалась бы в опочивальне владыки.

– Годфри, что за мерзости ты болтаешь? – поежившись, проговорила девочка, кинув беспокойный взгляд в сторону ярмарочных рядов, где среди толпы наверняка гордо восседал на скакуне толстый и противный Тивар.

Парень покачал головой.

– Король берет все, что ему приглянется. Ты уже не маленькая девчушка. Ты – прекрасный цветок. А Тивар любит срывать цветы и втаптывать в грязь.

Ребекка закрыла лицо руками, то ли от смущения, то ли от ужаса. Годфри осторожно обнял ее за плечи и повел обратно к фургону.

Солнце красное робко прячется,

Застилает мир туман.

Дева светлая вновь расплачется

Понимая: Сон – обман!

Заплетая косу русую,

Прогоняя прочь слезу,

Запоет вновь песню грустную

У пруда, сидя в лесу.

Обманулась душа девичья.