Ирина Ваганова - Кадриль с выходом, или Проклятущий принц

– О чём ты?

– Не прикидывайся, вижу, что вся светишься. Влюбилась?

– Лефтина, говори толком, я не понимаю.

– Не понима-а-аю! – передразнила толстуха, вцепилась в локоть Юлянки и потянула её в сторону от крыльца. Они прошли по окружной тропе и, когда густая листва сирени скрыла их от других претенденток, Лефтина заговорила: – Этот мерзавец применяет очаровывающее заклятье. Представляешь? Мало ему тех девушек, что готовы выйти за него без всякой любви!

– А-а-а… вот оно как.

– Ты ещё чувствуешь влечение?

– А ты? – перевела разговор Юлянка, – На тебя тоже воздействовал?

– Говорю тебе: на всех! Я не подвержена, поэтому и раскусила его! – видя, что собеседница не воспринимает её слова, Лифтина пощёлкала пальцами перед её лицом и стала объяснять подробнее: – У меня иммунитет. Ведь мы с Эсмондом родственники.

– Как? – вскинула брови Юлянка. – Разве можно?

– Не кровные! Моя мать долгое время служит при дворе, а тут все женщины… Короче говоря, папаша Эсмонда ни одной более-менее симпатичной не пропускает. Так что моя родительница тоже подвергалась такому воздействию. Со временем вырабатывается устойчивость. Мне она передалась. Однако чувствую, когда человек пытается.

Всё это не укладывалось в голове. Зачем его высочеству двадцать влюблённых девиц? Почему попытка очаровать невест так разозлила Лефтину? Она, судя по всему, представляла, с кем имеет дело.

Взяв Юлянку под руку, толстуха уводила её в сторону от шумной и яркой части цветника. Вдоль дорожки лежали круглобокие булыжники, росли синие многоголовые колокольчики, чуть поодаль – кустистые ромашки. Скромные цветы настраивали на спокойный лад, утихомиривали разыгравшиеся эмоции. Здесь уже не витал сладковатый дурманящий запах, ощущалась свежесть, свойственная разнотравью. Приятная и привычная. Это было кстати. Чтобы выбраться из ловушки, нужна холодная голова.

Лефтина поддалась желанию выговориться: возмущалась и негодовала. Она всёрьёз надеялась на победу в отборе, считала себя достойной как никто другой. То, что некоторых девушек заставили участвовать по тем или иным причинам, было ей на руку. Эсмонд должен был поступить благородно и не задерживать ни Юлянку, ни Христу, ни Дельфию, ни других, согласившихся только лишь ради статуса. Теперь же, когда каждая готова забыть прежние истинные чувства и отдаться порыву, соперничество становится жёстким.

– Спасибо, что рассказала, – Юлянка благодарно стиснула мягкую ладошку. – Такое на меня сумасшествие накатило, уж правда решила, что влюбилась без памяти.

– Хотела оставаться? – сухо спросила Лефтина.

Юлянка отрицательно покачала головой:

– Не могу, даже если бы хотела. Никакая любовь не в силах удержать меня в замке. Только как выбраться не представляю… Принц велел ждать бала. Когда он, кстати?

– Это третье испытание.

– Третье-э-э?

– Завтра демонстрируем таланты, а послезавтра танцуем на балу. Потом его высочество выберет троих, остальных участниц отправят по домам.

– Это очень долго, – не слушая объяснений, вздыхала Юлянка.

– Хочешь, попрошу распорядительницу отпустить тебя?

– Конечно! А она согласится?

– Я уже хлопотала за Дельфию. Правда… Делька теперь сомневается, уезжать ли. – Лефтина свела брови к переносице, отчего между ними возникла глубокая складка. – Вон, кстати, и она.

В конце дорожки виднелась серая стена одноэтажного здания, похожего на склад или мастерскую. На крылечке у распахнутой двери замерли две фигуры: парень и девушка. Оба стройные, темноволосые, юные. На лицах полыхал яркий румянец. Судя по всему, между влюблёнными только что состоялось бурное объяснение, итог его юноше не нравился. Девушка выглядела виноватой.

– Это Дельфия? – прошептала Юлянка, видевшая незнакомку впервые.

– Пойдём! – схватила её за руку Лефтина. – расскажешь про магическое воздействие, пусть не думает, что влюбилась в принца по-настоящему.

– Почему сама не расскажешь? – Юлянка, сдерживая шаг, пыталась выдернуть пальцы из её хватки.

– Мы соперницы, решит, что наговариваю на Эсмонда. А про тебя все знают, что случайно сюда попала. – Дальше спорить не было смысла, их заметили, Девушки подошли ближе, и Лефтина, сладко улыбнувшись, попросила: – Темий, покажи свои работы, моя подруга обожает скульптуры.

Молодой человек мялся, не приглашая посетительниц в дом, но и не отказывал. Одет он был в простые светлые брюки и просторную рубаху, покрытые слоем пыли, на руках белели пятна, будто въевшиеся в кожу.