Елена Истомина - Ведьма для Северного Владыки

– Но супротив воли жены, князь согрешил, и я была зачата, вне семейного союза! – обидная догадка кольнула сердце так, что я чуть не задохнулась от боли.

– Верно. Воеводе, твоя матушка тоже дюже люба была, вот он их и сженил скоренько. После отказа княгини. Боялся, что княжна волхвичку изведет до смерти, к мужу ревнуя.

– Они знали от кого я?

– Только мать знала, а каждый из мужчин надеялся, что от него. Волхвичка нарочно родственные узы скрыла, чтоб княгиню не злобить.

Новая жуткая догадка резанула мне сердце.

– Это княгиня извела мать родами?

– Да. Как воеводу убили, забоялась она, что князь снова к ней потянется. Еще и в тебе родную кровь почуяв.

Я открыла глаза, по щекам князя катились слезы. Он тоже слышал наш мысленный разговор, и ему сейчас впервые открылась вся правда, как есть.

– Как ты мог с ней так поступить?! Где видано князю, до свадьбы ложе с девицей делить? – спросила, роняя слезы прямо в кубок с вином. – Гдей-то видано, чтоб князь, законы вышних нарушал?

– Я любил ее. Очень! – тихо произнес князь.

– Сердцем любить надо, а не удом [5] Уд, – ругательное именование полового члена мужчины, употребляется в значение – удовлетворяющий свою похоть. ! А ты, чувствам поддался, дело сделал, а ради нее, даже со вздорной бабой не справился! Хвост поджал и на другого спихнул! Извести позволил!

Князя трясло, он в раз постарел лет на десять. Закрыл лицо руками и простонал:

– Виноват, я-а-а!! Винова-ат! Простии-и-и, дочка-а-а. Прости-и-и. Я девятнадцать лет уже не сплю, с той ночи.

Не трогали меня слезы князя. Если и мучился, то правильно, за дело. Всю мою жизнь изурочили с княгиней вместе! Благодетельством прикрываясь! В глаза улыбаясь.

– А княжна, ведь даже умирая, не покаялась в том, что сделала? Права я? Права? Хоть ты и сам все знал, но от нее признания не получил даже тогда, когда над ней Мара стояла!

– Она меня очень любила, Марта, – тихо произнес князь и с вызовом спросил, – Ты сама бы Михала делить не согласилась, ни с кем. Верно?

– Верно! Только он бы и не спакостил тогда! У Вас ведь с княжной, в брачной клятве единоженство было! Они обе тебя любили, а ты предал их обеих, – от моих слов князь дернулся, словно пощечину наотмашь получил.

Правда – она порой всякого кнута больнее.

– Мы можем уехать прямо сейчас? – обратилась я к жениху. – Не нужно мне его приданное.

– Как скажешь, – жених встал, решительно отодвинул свой стул и хотел подать руку мне, но я привычно уже встала сама и направилась к двери.

– Я только возьму кое-что у себя, – бросила жениху на ходу.

– Конечно.

Мы шли по коридорам. К женской половине и от нас все шарахались и склоняли голову перед магом ниже низкого, боясь даже случайно задержать взгляд на маге дольше секунды, словно он за это голову отрубит.

За нами следовала целая орда его охранников. От кого его охранять тут интересно?

Хотя понятно же, что они тут для подчеркивания статуса своего владыки.

Интересно, за мною тоже будут так ходить, там, у него?

– Подожди здесь, – сказала, не оборачиваясь к магу, быстро вошла и закрыла дверь прямо перед его носом.

Постоит, не переломится!

Быстро принялась скидывать с себя ненавистные одежды с барского плеча, да только расстегнуть все крючки сзади самой, просто нереальная задача. И девушки куда-то запропали, как назло.

Из шкатулки я взяла лишь кольцо Михала. Запихнула его в основание уложенной косы, благо густотой косм, боги не обидели и выглянув за дверь обратилось к жениху, равнодушно пялившемуся на дверь.

– Платье снять помоги.

И вот тут равнодушие мага сдуло словно Стрибоговыми ветрами. Глаза округлились, лицо вытянулось.

– Что, прости?

– Крючки на платье расстегни, говорю, или не умеешь?

Сказала нарочито громко, чтобы слышала его охрана.

Не один мускул на лицах бравых молодцов не дрогнул, а вот глаза просияли у всех, мой выпад был оценен. Владыка Северных земель снова помрачнел. Наверняка, тоже оценив мою смелость, но по-своему.

– Отчего ж не уметь. Умею, – произнес, как всегда сухо и спокойно.

Ничем то его не проймешь!

Яромир прошел в мою комнатку и, закрыв за собой дверь, окинул ее недовольным взглядом.

– Ты в этой Конуре всю жизнь и провела?

– Это комнатка приближенной кнесенки. Ее палаты за следующей дверью. Кухонные и иные челядники, вообще в общих спят, на лавках.

Я повернулась спиной к жениху и замерла, позволяя ему расстёгивать крючки на платье.

– Ну, даа. Тебя таки выделили, но лишь благодаря, твоему дару, кабы не он, ты б благополучно, еще в раннем младенчестве желтухой померла. А так очень удобно держать при себе природную здравницу и стихийницу.