Александр Бреусенко-Кузнецов - Демоны сквернословят

А вот когда рядом трудится такой великий мастер, некрократическая законность обеспечена, весь мир держится надёжно и стабильно. И Даб может смело глядеть в будущее, знай только не забывай шаркать метлой по каменному дворику. Хотя – подметено, кажется?

– А-а-а-а-а-а-а-ай! А-а-а-а-ай! А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-ай!

В ответ на возгласы пациента – безмятежная уверенная в себе тишина.

Такой тишины и покоя вряд ли встретишь где ещё в новых местностях, отошедших к Запорожью в последний год. Кто-кто, а Даб знает. Это его мастер посылал на ярмарку пыточного снаряжения в город Клям.

Вот в Кляме нынче – совсем неспокойно. Там не знают, кому верить. Город большой, всюду могут затесаться сторонники Живого Императора, разори шакал его могилу. На лицах-то у них не написано, что они его сторонники, а пытать всякого встречного-поперечного – путь трудоёмкий. Остаётся надежда на бдительность горожан и доносы. Но доносчики часто неумны, у тому же не всегда добросовестны. То-то каратели в чёрных латах вечно кого-то ищут, запросто могут и тебя прихватить – по ошибке, либо чьему-то навету.

А зато в Баларме карателям и делать нечего. Ведь Баларм как издавна считался оплотом Инквизиции, так и ныне не теряет значения. Сюда враги некрократии точно не просочатся – чай, тоже не дураки, опасаются верных слуг Владыки Смерти, а превыше всех – мастера Удухта.

Поэтому-то, служить здесь хорошо и надёжно. Нет, конечно, далеко не всем, но многим. Например, подмастерью Дабу.

– У-у-уй! – а вот это не простой крик боли. Это пациенту что-то отрывают. Кто-кто, а Даб, лучший ученик мастера Удухта, в таких возгласах уже недурно разбирается. Скоро сам отрывать обучится – с необходимой точностью. Так, чтобы пациент не умер, но больше не отросло.

– Хр-р-р-р!.. – а это хрип. Тот, кто хрипит, думает, что умирает, но не всё в мире так просто. Мастер Удухт легко не отпустит. Он виртуоз.

Кстати, пыточный сеанс подходит уже к завершению. Дабу-то ясно, что к чему. Ещё парочка-другая леденящих душу воплей, и мастер Удухт негромко позовёт: «Даб!». Это значит, подмастерью пора появляться с половой тряпкой и стирать с каменных плит расплескавшиеся во время пытки бальзамы. Мастер Удухт любит чистоту и не потерпит, чтобы хоть одно пятнышко сохранилось до следующего раза.

А следующий раз – это сегодня же вечером. Любимое дело мастеру не надоедает.

И вот раздалось долгожданное:

– Даб!

Подмастерье бросился к кладовой, аккуратно пристроил под стеной метлу и прихватил заранее приготовленную тряпку да ведро с ароматическим раствором. Теперь, в полной готовности, можно метнуться и на зов.

– Убирай, – буркнул мастер Удухт, кивая Дабу яйцевидной головой с обманчиво туповатым выражением. И тут же ушёл по делам.

Пыточный подвал выглядел ожидаемо. Дешёвый крупнозернистый бальзам оранжевого цвета оставил потёки на полу под малой дыбой, на которой скорчилось в судороге полуотвязанное карличье тельце с наскоро зашнурованной культей ноги. В углу, под пыточным столом, в самой яркой оранжевой луже валялась свежеоторванная ступня.

Даб мог ручаться за яркость впечатлений, полученных пациентом в последние мгновения утреннего сеанса пытки.

Собственно, без тщательно выверенных красочных впечатлений не обходится ни одна пытка мёртвого человека. Ибо хотя мертвецы и способны ощущать боль, ею их в принципе не надломишь, а потому центральную роль в работе с ними играет устрашение.

Именно устрашению служит создание на глазах у мертвеца картины запросто разрушаемого мёртвого тела – ужасней и быть ничего не может! Ведь обрести телесное посмертие так дорого стоит! Учитывая цену услуг некромантов и бальзамировщиков, оно должно бы теперь длиться вечно. Или уж по крайней мере, очень-очень долго. Если по справедливости.

Когда же палач на глазах человека показательно ломает драгоценную вещь, должную сохраниться навсегда – для страдальца многое делается безразличным. Или – безразличность многого впервые становится очевидной. Чего стоили данные обещания и великие идеалы перед лицом показательного изгнания мертвеца из заслуженной им вечности, подмастерье хитроумного Удухта мог наблюдать не дважды и не трижды. То-то и сам ума набрался. Ну, во всяком случае – верного знания.

Прежде чем вытирать с пола пятна бальзама-кровезаменителя, Даб уверился, что раненая нога карлика достаточно крепко завязана и больше не истекает оранжевой жижей.

Отлично! Течь и правда остановлена. Значит, пора вытирать прежние пятна – без опасения, что ещё натечёт.