Мелисса Грей - Полуночная девушка

Птера запустила руку в перья и вздохнула. Эхо никогда не видела ее такой уставшей.

– Пока ты лежала без сознания, я размышляла обо всем, стараясь разобраться, и вот до чего додумалась. Жар-птица, видимо, может переходить от одного к другому, – проговорила Птера. – Каждый, кто с ней соприкасается, оставляет свой отпечаток. А поскольку Роза была сосудом для жар-птицы до тебя, ее голос оказался громче всех. Да и ты сама дала ей повод кричать. – Птера выразительно посмотрела на руку Гая на талии Эхо. – В общем, жар-птица была в вас обеих. А освободила ее ты, пожертвовав собой. Роза по какой-то причине не захотела этого сделать. Ты же выпустила жар-птицу из клетки. Если я все правильно поняла и жар-птица – сгусток чистой энергии, настоящего волшебства, ей необходим сосуд, чтобы существовать в нашем мире.

От разговоров о сосудах голова у Эхо разболелась еще сильнее.

– Но почему я? Я же самая обычная девушка. Во мне нет ничего особенного.

Птера нежно потрепала Эхо по щеке.

– Ошибаешься, моя маленькая сорока, ты всегда была особенной. И то, что я встретила тебя тогда в библиотеке, едва ли совпадение. Нам с тобой суждено было найти друг друга.

Эхо приподняла бровь.

– Так это судьба?

Птера покачала головой, взъерошив черные перья.

– Твоя судьба – в твоих руках, Эхо, но я думаю, у каждого из нас своя роль в этом мире. – Она так многозначительно посмотрела на Эхо, что девушка внутренне сжалась под тяжестью ее взгляда. – Твоя роль – быть жар-птицей. А уж как ты ее сыграешь, дело твое. И то, что тебе удалось вызвать огонь, лишнее тому доказательство.

Огонь. Черт, черт, черт, черт . Она вовсе не хотела сжечь всех без разбору, она лишь пыталась остановить сражение.

– Роуан, – прошептала Эхо. – И остальные… они живы? – Ей лишь хотелось остановить Танит и Альтаира, прекратить эту кровавую бойню.

Птера кивнула.

– Огонь их обошел стороной, не обжег. Наверное, ты не хотела причинить им вред.

– Да, – ответила Эхо. Но на самом деле она это сделала неосознанно. Не раздумывая. По ее жилам текла энергия, а она и сейчас толком не понимала, что с ней делать. Эхо зажмурилась. Ей стало больно при мысли о том, что она едва не убила тех, кого любила. Гай сжал ее руку, и Эхо удалось отогнать дурные мысли.

Она покачала головой, словно это могло помочь ей избавиться от страха. Не помогло. Но в ее силах было не обращать на него внимания, переключиться на что-то другое.

– Как ты узнала, где нас искать?

Птера улыбнулась такой очаровательной, такой знакомой улыбкой, что Эхо едва не разревелась.

– Танит с драконами следили за тобой. А мы за ними.

Гай провел рукой по волосам и вздохнул.

– А нам-то казалось, что мы искусно заметаем следы.

В его словах сквозило смущение. Эхо похлопала Гая по руке. Он улыбнулся, и ей захотелось улыбнуться в ответ, но следующий вопрос, который она собиралась задать, был слишком труден – тут уж не до улыбок.

– Ну хорошо, я жар-птица. Значит, я должна положить конец войне. Но как, черт возьми, мне это сделать? – спросила Эхо. – Я же обычный человек.

– Чтобы разжечь огонь, достаточно одной спички, – ответила Птера. – Тебе суждено нести тяжелую ношу, но помни, что ты не одна.

Птера взяла Айви за руку и встала. Айви, казалось, хотела что-то возразить, но лишь молча моргнула. Птера кивнула Гаю и добавила:

– Оставлю вас наедине. Наверняка вам нужно многое обсудить.

Эхо проводила их взглядом. Гай убрал руку с ее талии, но придвинулся чуть ближе. Так странно было замечать у него обычные человеческие порывы.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Гай.

Смеяться Эхо было больно, но она все равно рассмеялась.

– Как будто умерла и воскресла. В общем, не так уж и плохо.

Губы Гая дрогнули. Сочувствие было ему к лицу. Эхо отвернулась. Гай тоже.

– Я так и не понял, что там произошло, – признался он.

Эхо посмотрела на свои руки. Из этих ладоней извергалось пламя.

– Да я и сама не понимаю.

Гай повернулся к ней. Открыл рот. Закрыл. Наверное, не мог решить, что сказать. Пождал губы, покачал головой. Похоже, он никак не мог подобрать нужных слов. Так ничего и не сказав, Гай протянул руку к рубашке Эхо. Кто-то – видимо, Айви – разорвал ее, так что был виден шрам на груди. Гай сжал кулаки, словно боялся, что не удержится и коснется его.

– Твои раны затянулись. – Он покачал головой и с изумлением уставился на Эхо. – Ты жар-птица. Ты восстала из крови и пепла, точь-в-точь как в пророчестве.

– Угу, – ответила Эхо и, помедлив, добавила: – А ты Повелитель драконов.