Олег Бондарев - Жажда

– Ёлки-палки, Игорёк! – воскликнул Емельянов, оглянувшись на яростно сигналящую иномарку. – Ты чего так несёшься-то?

– Спешу очень, – сквозь зубы процедил Гамбулов. – Я говорил.

– На тот свет? – проворчал Вася, но в сторону водителя коситься после случившегося начал редко и с опаской, как на помешанного.

– Нет, ближе.

Настроение у напарника было не очень, и Емельянов умолк.

Добравшись до Нансена, Гамбулов резко затормозил и протянул приятелю руку:

– Давай.

– Увидимся.

– Ага.

Василий ответил на рукопожатие, выбрался на улицу, проводил взглядом умчавшуюся машину, улыбнулся, услышав сигнал пришедшего СМС – девушка ответила, но тут же скривился, поскольку телефон взвыл зажигательной мелодией: с ним хотел поговорить кто-то с неизвестного номера. Поколебавшись, он принял вызов и поднёс телефон к уху:

– Да!

– Емельянов! – воскликнула трубка отдалённо знакомым голосом. – Это подполковник Брагин, начальник убойного. Ты уже уехал?

– Да, – выдавил Василий, чуя подвох: если тебе звонит начальник убойного – жди беды. – А что случилось, Фёдор Семёнович?

– Случилось, но не у меня, а у тебя, – холодно отчеканил Брагин. – Смирнов умер.

– Когда? – опешил Емельянов. – Как так умер?

– А это уж у тебя спросить надо.

– У меня?

В трубке пикнуло – пришло очередное СМС от девушки, но несчастному Василию было не до любви.

– Давай, Емельянов, пулей в управление, – подытожил Брагин. – Будем разбираться.

– А-а… – У Василия подогнулись ноги.

– И Гамбулова прихвати. Вы вместе?

– Мы…

– Мне доложили, что вы вместе уехали.

– А-а…

Только сейчас до Емельянова дошло, в какое дерьмо они с Игорем вляпались: мало того что ему звонит не Голубев, их прямой начальник, а сам Брагин, шеф убойного отдела в ранге заместителя начальника управления, так ещё их с Гамбуловым уже «пробили»…

– Мы расстались… Э-э… Только что…

– Ладно, найдём. Бегом в управление.

– Он торопился очень, – неожиданно даже для себя сообщил Вася. – Очень странно себя Игорь вёл: обычно мы болтаем по утрам и едем медленно, а сегодня он на себя не похож был… И торопился…

Несколько секунд Брагин обдумывал слова Емельянова, после чего отрубил:

– Насчёт Гамбулова потом расскажешь, не расплескай по дороге. Понял?

– Да…

– Жду.

И, прежде чем полицейский успел сказать что-то ещё, Брагин сбросил вызов.

Василий же остался стоять под моросящим октябрьским дождём вместе с промокшим мобильником и вконец испорченным настроением.

Собственно, весть о смерти подозреваемого в серийных убийствах Смирнова молодого полицейского не особенно тронула. Его заботили связанные с этим обстоятельством неприятности, ведь как тут ни крути, а смерть задержанного – ЧП, за которое в первую очередь прилетит дежурной смене: проморгавшей, недоглядевшей, упустившей из виду. Голубева их босс Шевченко уже наверняка разнёс в пух и перья, и тот теперь ждёт не дождётся подчинённых, дабы лично поделиться с ними «приветами» от начальника управления. Так что визитом к Брагину, который явно не обрадован смертью подозреваемого, дело не ограничится.

«Наша служба и опасна и трудна, блин…»

Устало вздохнув, Емельянов побрёл к ближайшей «зебре», дабы перебраться на ту сторону и сесть в автобус до управления.

И громко чертыхнулся при звуке очередного эсэмэс. И громко выругался, имея в виду не девушку, конечно же, а все сегодняшние обстоятельства.

Гамбулов остановил машину в паре шагов от оранжевого шлагбаума, постоял с минуту, понял, что его не видят, тихонько выругался, выбрался под холодный октябрьский ветер, добежал до сторожки и постучал в дверь.

– Никифорыч! Никифорыч!

Стучать пришлось долго. Прошло не менее двух минут, прежде чем дверь приоткрылась – ровно настолько, чтобы полицейский увидел правый глаз и половину рта здешнего охранника-пенсионера.

– Чего?

– Утро доброе, Никифорыч.

– Да не очень-то оно и доброе, чессказать, – шмыгнул носом старик. – Льёт порядочно. Неужто и в такую погоду поклёвка есть?

– Да какая там поклёвка! – отмахнулся Игорь. – Я вчера домой приехал уже затемно, глядь – нет удочки счастливой! Вот и решил заехать, поглядеть, может, на бережку оставил?

– Не, ну за счастливой удочкой-то грех не съездить… – согласился сторож. – А я тут подпростыл, кажется…

– Ну так и не высовывайся тогда, – предложил Игорь, вкладывая в руку старика купюру. – Чего лишний раз беспокоиться?