Мария Горан - Четыре цвета бессмертия

Сердце ее бешено забилось. Лицо Варвары превратилось в застывшую маску. Добротный слой макияжа довершал пугающий образ.

– Этого не может быть… Я думала, ты скажешь, что это бред, и мы посмеемся вместе над моей разыгравшейся фантазией, – неожиданно привстав сказала она, словно желая разувериться в собственной теории. Маска спала, и Марта увидела на лице подруги выражения досады, сомнения и, как ни странно, предвкушения и надежды. – Вампиры в ночи это одно, но вампиры и правительство. Правительства!

– А кто выдает подобные номера? Кто утверждает специальные номерные знаки красного цвета? Только на государственном уровне. И машины эти появились одновременно с обысками, об этом говорили в сети. – Марта сглотнула. От волнения горло сдавило судорогой, словно она дышала морозным воздухом. В кафе было тепло, но руки девушки похолодели.

– Но зачем? – Варвара вновь уселась и посмотрела на улицу, словно желая разглядеть след давно уехавшей машины в грязном месиве на асфальте.

Подруги сидели и молчали, потрясённые догадкой и вновь возникшим вопросом. Он был куда сложнее. Девушки замерли у окна, на границе теплой уютной кофейни и серого зябкого города за стеклом. Возникло чувство, как их прежняя жизнь, простая и привычная, еще на шаг отступила в прошлое, как тогда, в день обыска. Ей не нравились перемены вообще, а тем более такие пугающие. Марта всегда была практичной, но довольно инертной. «Если что-то работает, не надо это трогать» – так она считала, проживая день за днем свою посредственную жизнь.

На другой стороне улицы в бывшем маленьком ателье шёл ремонт. «Скоро здесь будет открыт новый пункт сдачи крови. Приглашаем доноров» – гласила вывеска.

5.

Май 2012

Подруги сидели в том же кафе на главной улице. Солнце клонилось к закату, но продолжало нещадно палить, но уже с оттенком некоего декаданса. Из-за жары, Марта сменила привычные черные платья с корсетами на джинсы и майку, но ее подруга еще держалась, хотя рукава сократились от воланов, закрывающих кисти рук, до кружевных фонариков чуть выше локтя. Но и это по ее меркам было серьезно уступкой. Образ дополнялся большой широкополой соломенной шляпой все того же черного цвета. Когда Марта видела ее, то каждый раз невольно задумывалась: где эта принципиальная готка раздобыла такое чудо шляпного искусства. Поля были такими большими, что еще чуть-чуть, и она превратилась бы в беседку.

Девушки часто приходили в эту кофейню. Здесь они раньше обсуждали свои догадки, спорили и строили предположения. За последнее время многое изменилось в их жизни. Все эти тайны окончательно отдалили их уютный дуэт от друзей. Хотя, задумавшись, Марта даже с натяжкой никого из прежней компании назвать другом не смогла бы. Единственное, что тогда интересовало ее и Варвару – были неуловимые пассажиры чёрных машин. Хотя Марта частенько опасалась того, что они могут выяснить. Однако сейчас, спустя полгода, все уже знали наверняка, что это вампиры. И мир не рухнул, он приспособился. Как и она сама. Если от осознания страшной догадки до того момента, когда об этом открыто, даже рутинно говорят все СМИ, проходит всего несколько месяцев – поначалу чувствуешь себя растерянным и дезориентированным, а потом просто принимаешь все, как есть.

Варвара сперва вела себя совсем иначе, восторженно просматривая редкие фотографии и видео с мобильных, где вампиры мелькнули хотя бы на секунду. Однако, постоянно натыкаясь на сдержанный скепсис, она перестала делиться этим с Мартой, которой происходящее казалось каким-то непонятным шоу, затеянным властью и еще какими-то тайными силами. Она все ждала, когда в новостях скажут: «Это была шутка, розыгрыш! Подловили мы вас, дорогие телезрители!». Но карнавал никак не кончался, и ей пришлось признать, что вампиры существуют.

Большой телевизор на стене почему-то транслировал новости, а не очередной музыкальный канал, и Марта была этому крайне рада. Видимо, кому-то из персонала тоже надоели дерганья и ужимки популярных исполнителей, а большинству гостей кафе было безразлично происходящее на экране.

Диктор как раз перешел к той части выпуска, которую теперь традиционно заполняли сообщения о темной расе. Где-то между важными событиями дня и забавной формы овощами из соседнего удела.

«…Глава Лазоревого дома был приглашён на этот приём в честь открытия здания архива, при строительстве которого использовались новые технологии работы с данными и защиты информации. Как и ранее, он ответил отказом. Как главу дома, в юрисдикции которого находятся информационные технологии, ему обязаны направлять приглашения на встречи подобного уровня, однако представители темной расы ещё с момента первого контакта взяли за правило не посещать никаких светских мероприятий. Всё ограничивается только подписаниями официальных документов. Сейчас на экране записи из наших прошлых выпусков, снятые на заключении соглашения о сотрудничестве в рамках строительства крупнейшего в стране информационного центра, частью которого и является введенный в эксплуатацию архив. Сразу после церемонии, Глава уехал на своей машине предположительно в направлении Гнезда…» – телеведущий увлечённо рассказывал известные всем факты, потому что сенсации уже давно отгремели. И тем не менее, образ, появившийся на экране, неизменно притягивал взгляд. Телевизионщики, похоже, знали об этом, потому что при первой же возможности вставляли в свои репортажи архивные кадры с изображением глав. Марта рассматривала предводителя Лазоревого дома уже в который раз: молодой на вид мужчина с длинными вьющимися волосами одетый в элегантный костюм по западной моде светло-синего цвета,. Он казался ей крайне неуместным. Даже рубашка под костюмом, галстук и туфли главы были цвета переспелого октябрьского неба в ясный ветреный день. Словно он какой-то волшебник из сказки, а не древнее чудовище из легенд. Звали его Люций.