Людмила Потапчук - Квартира номер сто

Майя с Надей, конечно, поддерживали Польку. Ну а как, если Майя с Полькой все время вместе еще с доисторических детсадовских времен, а Надя Копылова с ними навсегда подружилась еще на первосентябрьской линейке? Конечно, они были против Ключниковой все втроем, и вместе рисовали на нее карикатуры, и вместе хихикали над ней на физкультуре, и даже один раз вместе написали целую поэму, в которой Ключникова фигурировала как Прекрасная Корова. Но и Ключникова была не одна. Она постепенно обрастала замочниками – верной свитой, вечно окружавшей свою величественную королеву. Первыми и главными замочниками стали две Насти – «Насти в квадрате», как их прозовут позже, уже в пятом классе, – Солуянова и Муравей. Муравей была, впрочем, не Муравей, и даже не Муравьева, а вполне себе Кузнецова, из-за чего ее прозвали было Кузнечиком, пока кто-то не заметил, что Настя на кузнечика не похожа – скорее на муравья: юркая, суетливая, с маленькой чернявой головкой. А вот Пашка Тры, еще один замочник, был самый настоящий Тры, и мама его была Тры – так и значилась в журнале: Светлана Васильевна Тры, преподаватель изо. По Пашке никак нельзя было сказать, что он сын учительницы, да еще и рисования: лохматый он был, нелепый, головастый и вечно какой-то немытый. А Костик Беда был, конечно, не Беда, а Крогопольцев; просто за ним в школу вечно приходила бабушка и каждый раз, увидев внука, начинала обтирать его носовым платочком, приговаривая: «Опять запачкался, ну что за беда, что за беда с тобой». Так и стал он Костик Беда.

Эти замочники так хотели услужить Ключниковой, что быстро взяли на себя всю работу по низведению и курощению Польки и ее компании. Ключниковой достаточно было моргнуть, как они принимались ржать и насмешничать, и тыкать пальцем, и толкать друг друга локтем, будто ничего смехотворнее и презреннее Польки в школе не было. Да что там в школе, на всем свете.

И вот как вдруг вышло: сидит себе Полька рядом с замочниками и ей, Польке, так внезапно хорошо, как будто ничего этого и не было – ни пальцетыкания, ни подножек, ни обидных надписей на доске, ничего. А как будто она просто сидит рядышком с очень даже неплохими и давно знакомыми людьми.

Знакомыми! Замочники, сидевшие в беседке, показывали себя как раз с очень даже незнакомой Польке стороны. Полька, вытаращив глаза, слушала их. Да они же умеют разговаривать! А не только гоготать, как мультяшные гуси. Что там разговаривать – они умеют рассказывать страшные истории!

Полька как-то всегда была уверена, что сбиться в кучку и пугать друг друга до трясучки – это привилегия их с Майей и Надей компании и она, Полька, в этом лучшая. А вот фигушки. Замочники владели этим искусством в совершенстве. Сидя в темноватой беседке, они тягучими голосами выводили целые узоры из ужасов.

– В одной деревне было кладбище, – глухо, будто из подвала, говорила Солуянова. – И туда никто не ходил. И никто даже не знал, кто на этом кладбище похоронен. На могилах покосились кресты, и все оградки повалились. И туда приходили старые кошки, чтобы там умереть, и умирали там. И тогда власти в этой деревне решили сравнять кладбище с землей.

– Ну и дураки, – сказал Пашка Тры.

– Не с землей сравнять, а перекопать бульдозером, – прогнусавил Беда. – Я это слушал уже. На одном таком сайте.

– Так, – сказала Ключникова. – Кто самый умный и все слышал, может идти домой баиньки.

Никто, как видно, не хотел идти баиньки – больше Солуянову не перебивали. Полька слушала про перекопанное кладбище, про олигарха, который приехал неведомо откуда, купил бывшекладбищенскую землю и отстроил на ней целый дворец, и про бродивших ночами по этому дворцу оживших покойников, слушала и думала: Тры с Бедой – они ж не затем вылезли со своими сильноумными репликами, чтобы высказаться, они просто хотели на время приостановить Солуянову, чтобы было не так страшно. Чтобы она хоть ненадолго перестала медленно-медленно рассказывать всякую жуть и при этом быстро-быстро теребить белесый пучок волос на конце своей тощей косы. Ста-а-арое кла-а-адбище… и когда перекапывали могилы, слышались далекие во-о-опли… и когда он шел по коридору своего дворца, его кто-то схватил сзади за во-о-олосы… А сама крутит, накручивает на пальцы свои полторы волосинки, и чем быстрее крутит, тем страшнее ее рассказ.

И как же от этого всего классно!

Потом рассказывала Муравей – про дерево с дуплом. Из этого дупла в полнолуние сочилась кровь, и все боялись туда ходить. В итоге один мальчик решил разобраться, в чем дело, и пришел туда с лопатой, и раскопал яму, а в яме были кости. А это, сказала Муравей, были кости женщины, которую муж убил и закопал под деревом, чтобы никто не нашел. И тогда женщину перехоронили где положено, а мужа ее посадили в тюрьму, а мальчику дали премию, на которую он купил айфон. Но айфон мальчика радовал недолго, потому что через месяц этот мальчик умер.