Наталия Кудрявцева - ЭВРИДИКА 1916

Из комнаты, неся связку проводов, вышел юноша в рубашке и черных брюках, какие носят студенты технических училищ. От локтя правой руки незнакомца начиналась невиданная конструкция, соединенная через переплетения ремней со здоровой рукой.

Кажется, одного из свидетелей она нашла. Но Соня невольно загляделась на диковинный протез. Обычно «косметические руки» делались из дерева, и кисти стремились сделать максимально приближенными к человеческой. Для рабочих и публики попроще напротив, изготавливали технические варианты, где устанавливался непосредственно инструмент, отвертка или плоскогубцы. Здесь же было ни то, ни другое. Металлические соединения точно повторяли анатомию пальцев и запястья, но в целом протез смотрелся жутковато, как рука скелета. В остальном тело незнакомца находилось в превосходной физической форме; сквозь ткань рубашки отчетливо проглядывали крепкие бицепсы.

– Прошу прощения, это не учебная, а исследовательская аудитория…. И на что вы пялитесь?

Соня собралась с духом, чтобы ответить твердо. Но горло опять сжалось, выдавая лишь невнятный шепот. Ну почему она такая мямля!

– Ваш протез алюминиевый?

– Дюралюминий. – пробурчал темноволосый. – Сплав алюминия и…

– Меди, магния и марганца – пискнула Соня. -Добавление дает прочность и вместе с тем упругость. Если я не путаю, фюзеляжи новых юнкерсов сделаны из него…

Широко расставив ноги, незнакомец изучал Соню. Густые темные волосы и синие глаза. Скуластое лицо кажется совсем юным, сошедшиеся на переносице брови придают ему скорее выражение обиженного ребенка, чем человека, имеющего большой жизненный опыт. В целом привлекателен, но словно специально ведет себя так, чтобы оттолкнуть.

– Вы с какого факультета?

С такими персонажами лучше проявить откровенность, хотя бы наполовину.

– Я Софья Веснина. Газета «Московский Вестник». Мне нужен Леонид Голицын. Это вы?

Незнакомец медленно, с явной издевкой покачал головой. Соня растерянно заморгала. На ее счастье из соседней комнаты вышел второй юноша, более щуплый, с выгоревшими почти до седины волосами и при этом на удивление смуглой кожей. Светло-серые глаза на фоне загара казались почти бесцветными. Подхватив Сонину руку, юноша вежливо, но вместе с тем бережно сжал ее.

– Леонид Голицын, к вашим услугам. А ваш собеседник – мой компаньон, Тимофей Шушин, инженер. Прошу извинить его за невежливость. Напряженный рабочий момент…

– Все в порядке. Ваша статья в Popular Sience. Я бы хотела обсудить ее…

– Леня, когда ты опубликовал статью? Год назад? Не поздновато пришли?

Тимофей Шушин продолжал открытую конфронтацию. Голицын жестом остановил приятеля. Очевидно, в этой паре он выполняет роль миротворца. Но даже безупречные манеры не могут скрыть напряжения. Что ж, если вам есть что скрывать, ребята, значит, я пришла не зря…

– Я пишу в книжную и научную рубрику на четвертой полосе. Там важна не столько актуальность новости, сколько ее объективная ценность. И если вы не против ответить на несколько вопросов…

– Разумеется.

Кисть протеза Шушина нервно дернулась, повинуясь импульсу от здоровой руки.

– Тим, если не хочешь…

– Я хочу в первую очередь спокойно продолжать работу. И мне не нравится некоторое… совпадение.

– Совпадение с чем?

Соня попыталась придать взгляду максимальную наивность. Всем присутствующим ясно, что ее визит связан с ЧП в ресторане. Вот только признаются ли они в этом открыто?

Демонстративно бросив связку проводов на стол, Шушин прошел мимо Сони и вышел из аудитории.

Голицын вздохнул.

– Прошу извинить. Война сильно меняет характер.

– Ничего страшного, я понимаю.

Подозрения Сони все больше укреплялись. Но это странным образом придавало ей уверенности. Усевшись за стол, она достала блокнот и ручку.

– Кого вы называете Орфами?

Леонид Голицын усмехнулся.

– У вас хороший слух. В статье этого не было.

Соня пожала плечами.

– Извините, стала свидетелем разговора между вами и вашим компаньоном… Если не возражаете, попробую предположить. Согласно вашей статье, нечто вроде электромагнитного поля активизируется в мозгу исполнителя во время прилива вдохновения. Видимо, вам удалось замерить это поле. И, вспомнив легенду об Орфее, делаем вывод, что Орфы – это гении, обладающие или в полной мере использующие это поле. Я права?

– В целом да. Я использовал миф, назвал единицу замера Эвро. И да, некоторое количество людей обладает высоким эвропотенциалом…