Айгуль Грау - Небо цвета лазурита

– Беги сюда, скорей!

Он вскинул взгляд из-под разметавшихся по лбу длинных мокрых волос пшеничного цвета и помахал ей рукой. Забравшийся под сень беседки промок насквозь. Марианна подвинулась, освобождая для него кусочек сухой земли. Парень ежился.

– Что ты там делал так далеко? – девушка пыталась перекричать потоки, падающие с небес.

– Да дерево упало, мне надо было его распилить и вывезти оттуда частями. Но когда пошел дождь я сначала думал подожду, но потом понял – надо убираться оттуда поскорее. А ты что здесь забыла? – крикнул он в ответ.

– Прячусь от солдат.

– А, да точно, сейчас же учения проходят или как там их, соревнования. Слышал, как повар жаловался. Его помощница каждый вечер убегает куда-то, похоже не спит все ночь, а потом как сонная муха ходит весь день. На других работу приходится перекладывать. А они и так все в мыле, столько гостей…Похоже ее скоро уволят.

– Когда это уже закончится? Эти соревнования. – Протянула Марианна.

– Да, последние пару дней вроде осталось.

Постояли немного молча. Обоим было неловко, поэтому Фислар спросил:

– Что читаешь?

– Стихи… автор… – Марианна повернула книгу обложкой на себя, – боже, ну и странное же имя, Всегзедмут, или Весьгд… да господи! Не могу выговорить! – она засмеялась, парень тоже.

– А ты давно здесь работаешь? – Марианна решила не рвать нить разговора. Дождь продолжал поливать, но уже не так ожесточенно.

– Я? Нет… недавно. Только устроился. Как весна началась, они набирают работников как обычно, на зиму всех сокращают. Такие дела, – они опять замолчали. Марианна металась умом от темы к теме, не зная о чем еще спросить, но Фислар сам продолжил, – Я ведь раньше тоже военным был. Служил в стрелковых войсках. – Заметив удивленный взгляд отвечал, – У меня это семейное. Отец, дядя, дедушка, все военные. Моя судьба была повторить их путь. – Тут он тяжко вздохнул и замолчал.

– Но теперь ты здесь – пилишь деревья?

– Да…

– Они против, да? – Понимающе продолжила она.

– Естественно, – Фислар собирал мокрые волосы на макушке в один пучок. Закатывал рукава мокрой белой рубашки, потирал руки согреваясь.

– А почему ты не захотел быть как они?

– Это долго объяснять… это все… вся эта служба… Как будто претит всему моему существу. Я могу хорошо стрелять на учениях, но в реальном бою, просто не представляю. Рука не поднимается. Вот такой я… Не знаю странный или слабый. Хотя родня считает, что скорее второе. В последний раз мне настолько было не по себе, что я попросил отставки. Все взбунтовались. В общем, это не очень приятно рассказывать, да и ни к чему тебе выслушивать ненужные проблемы, тем более сейчас все уже наладилось и я наконец нашел работу, – Фислар отвел взгляд зеленых глаз в сторону стихающей бури. Дождь прекращался, редкие раскаты грома были слышны вдалеке. Гроза перевалилась за реку и поливала теперь другую часть города.

– Я тебя понимаю. Недавно была свидетелем части соревнований, и это было ужасно. Просто бесчеловечно! Не представляю, как это может быть в живую, если там была симуляция. В нашем мире есть войны, но сейчас так никто никого не крошит. Стоит нажать на кнопку… Бух и все…Нет, нет, это все просто ужасно. И у нас, и у вас. Война – это то, чего не должно существовать. Как жаль, что я причастна ко всему этому.

– Не вини себя. Это все жадность нагов. Владыка должен был спасти тебя, ведь ты как-никак посол из другого мира. Наги должны были помочь в этом, хотя сейчас они против, но я думаю до них дойдет.

Так Марианна узнала общественную версию произошедшего. Выгодную для власти версию о величайшем спасении посла. За мир между мирами. Усмехнулась про себя. Все-таки Владыка всеми силами пытается убедить нагов в том, что они сами содействовали этому. Это тоже их заслуга. Пытается подписать мировое соглашение, а сам готовится к войне и наги это знают. Ей были непонятны эти противоречия.

Дождь закончился минут через пятнадцать. Они шли к замку, беззаботно болтая обо всем на свете. Разница между Фисларом и Селдрионом была огромной. Разговор с Владыкой, был подобен походу по минному полю. Его сложная, противоречивая личность подчас утомляла и отталкивала. Она мечтала никогда его больше не встречать, вплоть до возвращения. Одной рукой он бил ее кнутом, а другой – всегда протягивал руку с пряником. Тогда как с Фисларом разговор был подобен наблюдению за ручьем. Ты успокаиваешься, расслабляешься и сквозь тихую улыбку мирно наблюдаешь течение воды. Ничто не угрожает тебе, не пытается выбить из седла. Безмятежно болтая, они выяснили, что имеют множество тем для разговора. Тогда Марианна поняла, что, наконец, нашла свою отдушину в помощнике садовника. Столько времени в полнейшей изоляции. Девушек нельзя было назвать интересными собеседницами. Без образования, простые, лишенные замысловатости, они любили потрещать лишь о нарядах и мужчинах. Ей было ужасно скучно. Марианна же со школьных лет была влюблена в Шекспира, на распев читала стихи Цветаевой, бродила по картинным галереям, посещала концерты экспериментальной музыки. Мать привила ей высокий эстетический взгляд на реальность, который она постоянно подпитывала интересом к литературе и искусству. Благо Москва в изобилии предоставляла эти возможности. Дойдя до потайной двери, они распрощались на договоренности, что Марианна переведет ее любимые стихи на нильдари. Он же взахлеб трещал о том, как мечтает прикоснуться к поэзии другого мира. Следующая неделя пролетела для девушки на одном дыхании.