Дмитрий Манасыпов - 13 участок – 2. Ренегат

– Что есть, то есть, – согласилась Роецки, – я б не отказалась прикупить тут дом. Но дорого.

– Здесь?!

– Земля, Алекс, это Нью-Йорк.

Вортигерн, совершенно бесшумно оказавшийся за моей головой, скрежетнул и:

– У безумия логика своя!

– Очень умная птица, – Роецки хмыкнула. – Все, мальчики, выходим.

Старомодная колотушка известила о нашем приходе. Скипнуло веко жестяной птицы, застывшей на крыльце и дверь открылась.

– Проходите в лабораторию, моя милая, я сейчас! – донеслось из темного коридора, теряющегося в глубине дома. – Одну минуточку, пожалуйста.

Роецки сделала приглашающий жест, я шагнул в проем, ведущий вбок и вниз, спустился по ступеням, оказался перед дверью, толкнул и схватился за ствол.

Передо мной, серея бледной кожей, стоял самый настоящий кровосос – тощий, высокий и сутулый, готовый напасть.

Существо, раскрыв пасть в вопле, уставилась прямо на меня чернильно-чёрными буркалами. Клыки, серая морщинистая кожа, острые торчащие уши… И клыки, клыки… Непроницаемые зенки затягивали внутрь заставляли смотреть и смотреть в них.

– Гердельвальд! – рявкнула Роецки где-то далеко-далеко. – Сколько просить, чтобы ты убрал эту тварь!

В ушах зазвенело от пощёчины, кровосос оказался упакован в огромный прозрачный кусок чего-то, больше всего напоминающего хрусталь. А вокруг, длинный и широкий, темнел, переливался зелеными огоньками и мигал алыми, один из самых больших подвалов, виденных мной. И, привыкая к полутьме, стало ясно – он конкретно так занят.

Банки, склянки, реторты с гомункулусами. Много флаконов с притертыми пробками. Пучки растений по углам, не горящий, а тлеющий углями треножник на широкой стойке. Обязательный набор из костей невиданных и обладающих чудодейственными свойствами зверей издалека кажущихся чем-то вроде единорога и дикого бигфута. Бигфут больше всего походил на медведя, стоящего на задних лапах и обзаведшегося человечьим черепом. Обман и показуха, нацеленная на журналистов и любителей дешевых сенсаций.

Две полки с толстыми и даже на вид старыми фолиантами. Куда же без них, внушающих уважение и приязнь к такому человеку, как настоящий Другой, то есть, маг. Если не изменяла память, как минимум две тома относились к куртуазным сочинениям запрещенного в обороте букинистов Ночного Города виршеплета-малефика Зорона, полных весело-нагловатых виршей и скабрезных картинок.

Что там было запрещать, я точно не помнил, но корешок узнал.

– Ой, вы все же меня извините, – сказал Другой, спускаясь вниз и оказавшись тонким юнцом с торчащими во все стороны светлыми волосами на голове. – Я не специально, все руки не дойдут.

– Ну-ну, – сказал я, – а лицензия имеется на магическое производство артефактов, контролируемых в своем обороте положениями Дополнения к Договору номер…

– Кроу, – вздохнула Роецки, – это так мелко. Гердевальд, у меня к тебе два дела.

– Портал будет хороший, – чуть обиженно сказал Гердевальд. – Я старался.

– Точно? – я уставился на него, а Вортигерн, сидящий на плече, расправил крылья и заскрипел.

– О-о-о! – восхитился Другой. – Настоящий гонец, верно?!

– Гердевальд! – рявкнула Роецки, теряя терпение. – Ты меня слышишь вообще?!

– Ой, да. Агнесс, а что за второе дело?

– Ты слышал про два ритуала демонолатрии с жертвами?

Гердевальд качнул головой… из стороны в сторону и замотал ей так сильно, что сразу стало ясно – врёт. Лжёт, сволочь, как сивый мерин и точка. Значит, что?

Значит, будем колоть…

Самые темные тайны, спрятанные в глубоких подвалах, порой оказываются с очень светлым фасадом. Или, что чаще всего, с несказанно приятным, теплым и открытым лицом. Это прямо как комедия масок, где под верхней может крыться что угодно, но, чаще всего, кроется форменная задница. И вроде зрители должны знать, не удивляться и даже догадаться, но вот ведь… Такое случается не часто. Даже если ты коп или даже если ты не просто коп, а самый настоящий детектив.

Сентябрь

Красное: 4

Черное: 10

Белое: 6

Как быстро порой все меняется…

– Точно не слышал? – Роецки прищурилась, разглядывая его. – Ладно, ладно, верю…

Стоило ли мне много сил сдержаться? На самом деле-то нет, потому как в собственные правила никогда не входило лезть поперёк батьки в пекло. Ну, в данном случае – мешать Роецки поступать со своим, мм-м, информатором, как ей пожелается. Делаем вид, что поверили ублюдку? Хорошо, милая, буду послушным мальчиком, скорчу рожу кирпичом.