Милана Шторм - Точка зрения. Дело № 34/1. Сточные вены

Устроившись на своем стуле, Кира достала мундштук, сигарету и закурила.

– Он ведь не серьезно, правда? – тихо спросила она у Джека.

Тот вздохнул и взял папку из довольно высокой стопки.

– Не знаю, – ответил он. – Как ты смотришь на то, чтобы поискать нашего похитителя среди Тварей?

Кира поперхнулась дымом и посмотрела на напарника, как на сумасшедшего. Потом в ее взгляде засквозило понимание. Она одарила Джека заговорщической улыбкой.

– Ты прав. Нам срочно нужна консультация.

– Переодеваться будешь? Сегодня ты прям скромницу из себя строишь.

– А может, я такая и есть?

– Это издалека видно по некоторым… колыханиям.

– У тебя тоже видно…

– Я не ношу узкие штаны!

– А кто говорит про штаны? У тебя пиджак топорщится!

– Там книга!

– Угу-угу!

– Ну извини, это ты у себя в сиськах можешь целый квартал спрятать, и никто не заметит разницы! Ты в курсе, что сначала заходит содержимое твоего декольте, а потом уже ты сама?

– Заткнись.

– Сама заткнись!

– Ты – первый!

– Так ты пойдешь переодеваться, или нет?

Они спорили тихо, впрочем, сегодня это было не важно. Сегодня никому не было до них дела.

А им никогда не было дела до всех остальных. По крайней мере, так казалось.

В Рурке все еще тепло, хотя с каждым днем осень становится все ощутимей. Рассветы приходят все позже, и Мэри больше не боится их проспать.

Рассветы становятся все серее.

И это ей не нравится. Она хочет насладиться красками, пока есть время.

Сегодняшний рассвет был прекрасен. Он был желтым, оранжевым и немного алым. Он окрасил пожухлую траву возле Крематория в яркие цвета, и Мэри улыбалась, глядя, как мир становится цветным.

Хороший знак? Нет, никакого знака. Все испортили глаза, потемневшие в миг наивысшей красоты. Проморгавшись, Мэри обнаружила, что рассвет закончился. А небо затянули тучи.

Каждый день. Теперь приступы кратковременной слепоты приходят каждый день.

Неотвратимость скорой тьмы пугает. Но иногда Мэри хочет, чтобы все уже случилось. Надежда, которая умирает и возрождается, приносит жуткую боль.

Она – одна из жнецов Смерти. Но собрания культа давно не проводились: подкупленный ими смотритель Крематория приболел, и когда он снова сможет открыть им двери царства смерти, праха и пепла – неизвестно.

Мэри этому рада.

Возможно, потому что сейчас, когда она еще видит, жизнь важнее смерти.

Пока – важнее.

Сварив кофе, Мэри садится на кресло и пытается разглядеть картину, что нарисовала вчера вечером. На ней человек в белоснежных одеждах, который держит в руках что-то красное. К сожалению, рисовать красками она больше не может. Потому что чем ближе она подходит к предмету – тем хуже его видит.

Поэтому она рисует мыслью.

Образы были совсем другими. Она представляла себе море, песок и солнце. Завтра в Горшечном Квартале будет ярмарка, и Мэри хочет продать как можно больше картин.

Деньги заканчиваются.

Она представляла идиллическую картину, а в итоге нарисовала человека на темно-бордовом фоне, который протягивает к ней ладони. На ладонях что-то красное.

Что? Ткань? Или кровь?

Нужен кто-то, кто ей об этом скажет.

Тот, кто видит.

И Мэри чувствует, что скоро ей помогут.

Они оба всегда излучают жизнь. Для них существование в этом мире – радость. И они заражают этой радостью других.

Мэри улыбается, слушая их шаги по лестнице и привычную перепалку на совершенно дикие темы. Они поддерживают друг в друге эту жизнь. Они – как одно целое. Но между ними нет чувственности. Дополняя друг друга, они не пересекают грань крепкой дружбы.

В это не верят.

Это странно в свете их внешности и отношений.

Но это так.

Мэри подходит к двери и открывает ее. Она ждет их на пороге, осознавая, что жаждет окунуться в их жизнелюбие. Согреться им.

Обычно она не скучает по Призрачным Теням. Это – прерогатива Томаса.

Дело о съеденном крысами руководителе оркестра закончилось полторы недели назад. Томас точно уже скучает. А вот Мэри…

Они приближаются, и Мэри чувствует другие запахи. Досады, кремовых пирожных и свежих яблок.

– Да у тебя все слипнется, если ты их все съешь!

– Не все. А только задница. И то ненадолго.

– Помогать тебе не буду!

– Помогать делать что? Разлеплять задницу?

– Пожирать это сладкое нечто! О, привет Мэри! Джек был уверен, что ты выйдешь нас встречать!

Мэри улыбается. Перепалки Киры и Джека – это нечто постоянное. То, на чем стоит этот мир. Почему-то рисующая уверена, что если эти двое перестанут спорить, где-то рухнет один из столпов мироздания.