Валерий Капранов - Дятлов Посох. Книга первая

– Тебе все ясно? – Спросила Ляля, переживая за свою ученицу. – Или может быть перед тем, как приступить к испытанию, ты хотела бы Анне задать какие-нибудь вопросы?..

Геля натянуто улыбнулась и стойко промолчала. Какие вопросы у нее могут быть, если и так всем ясно, что прямых ответов она на них не получит. Ведь на то оно и испытание, чтобы в полной мере проверить на что она способна.

Она старалась вести себя непринужденно, и, как мне кажется, в большей мере переживала не за себя, а за свою наставницу Лялю. Геля у нас настоящий боец – она иной раз готова сама лечь костьми за то, чтобы только не подвести тех, кто ей по-настоящему дорог.

Я готова побиться об заклад с кем угодно и на что угодно за то, что на самом деле в этот миг на душе у нее не было так спокойно, как она старалась всем нам показать.

Несмотря на неукротимый норов, экстравагантную внешность и непонятную для меня любовь ко всему готическому, из нас троих, именно Геля отличалась стойким волевым характером и поражала нас с Ниной своими решительными поступками.

– Ну, раз так, тогда всех попрошу занять свои места. Испытание начинается, – на правах главного экзаменатора Анна позвонила в серебряный колокольчик и включила таймер. – Геля, можешь приступать. Анфиса, Марго, контролируйте ситуацию. И будьте так же благоразумны, как и ваши предшественники. Я на вас надеюсь.

От сладкозвучного звона колокольчика Ляля почувствовала, как по ее спине пробежал волнительный холодок. Как любая наставница она тоже переживала за свою ученицу.

Не то чтобы она сомневалась в ней, просто зная ее необузданный нрав и взрывной характер, Ляля могла предположить, что если вдруг по случайному недоразумению Геля сделает что-то не так, то узнав, что совершила ошибку, то вместо того, чтобы ее исправить, она встанет в позу, как это уже не раз случалось у них на репетициях, и тогда от провала ее ничто не спасет. Ведь правила на экзаменах для всех едины.

Если Геля потерпит на испытаниях поражение, тогда и Ляля воспримет это как личную неудачу. Естественно, от таких неудач никто не застрахован, и никто за это ее не упрекнет. Но разве от этого горечь поражения станет менее ощутимой. Наставница и ученица – они как чайная пара из дорогого любимого сервиза. Если вдруг один из предметов даст трещину или разобьется, то тогда это будет уже не пара. А новый предмет, пусть он будет даже без трещины, вряд ли заменит утраченный. Надеюсь, вы понимаете, о чем идти речь.

Но хватит, довольно меланхоличной лирики. Не будем о грустном. Будем надеяться, что Геля справится.

После сигнала Геля решительным шагом подошла к столу. Вся в черном, с черными как смоль волосами, в коже с заклепками и готическим макияжем она походила на молоденькую ведьму из культового сериала. Ее мистический антураж дополняли сова и ворона, сидевшие на ее плечах. Марго, как ее проводник сидела на правом, а Анфиса, как поверенная ее куратора на левом.

Геля наклонилась над картами, выложенными перед ней на столе, и стала гадать, какую из них выбрать.

– Бери ту, что посередине, – посоветовала ей ворона.

– А мне кажется, что нужно открыть ту, что слева, – поделилась своими соображениями сова.

Прислушавшись к их советам, Геля вытянула руку и провела поверх карт ладонью. Сравнила внутренние ощущения, связанные с каждой из них. А после чтобы убедиться, насколько ее советчики были правы, вновь подержала ладонь над центральной картой, а потом над левой. Не ощутив никакой особой разницы между ними, Геля как ни в чем ни бывало потянула за кончик карту что лежала справа и перевернула ее рубашкой вниз.

Почему-то я была не удивлена таким ее поступком. Поступи она по-другому, это была бы не Геля. Ей всегда во всем, для остроты ощущений нужен был вызов. И ничего с этим не поделаешь – уж такая она есть.

Указательным и средним пальцами она, как фокусник иллюзионист подцепила карточку и продемонстрировала ее экзаменационной комиссии.

– "НИЧТО»! – Прочитала она в голос то, что было написано на карте. – Это, что какая-то шутка?

– Это экзамен, Гелечка, – назидательным тоном ответила ей Надежда, – и всякого рода шутки здесь неуместны.

– Тогда, как это понимать? – Геля скорчила шуточную гримасу и театрально развела руки в стороны. – Я надеялась, что мне придется изображать что-то естественное, материальное. Ну, в крайнем случае что-нибудь более поддающееся воображению: предположим ветер… или например, водопад. А «НИЧТО» – это ведь ничто. Как вообще можно изобразить то, чего не существует?