Лилия Лукина - Новая Марджори

– Что ты ей обещал? – шепотом рявкнула Маргарита.

– Ничего! – он поднял на нее изумленные глаза. – Я ничего ей не обещал! Честное слово! Мы с ней встречались в выходные… Почти в каждые, – смущенно уточнил он. – Но я предупреждал ее, что между нами не может быть ничего серьезного. А вчера я ей сказал, что больше никогда к ней не приеду, потому что влюбился по-настоящему. Но, объясните же мне, в конце концов, что произошло? – уже окончательно придя в себя, тоже шепотом заорал он.

– А то, что она прислала сюда двух бандитов, видимо, из портового отребья, чтобы они разделались с той, в кого ты влюбился. Чтобы она чужих мужиков не уводила! – зло бросила ему в лицо Маргарита. – И счастье великое, что они, ориентируясь по «холености», решили, что это я! А я, представь себе, очень хорошо могу за себя постоять! А вот, если бы они разобрались в ситуации и поняли, что это Мэри? Ты представляешь, что бы они с ней сделали?

Побледнев, как мел, Альберт бессильно опустился на землю – ноги его не держали.

– Стукните меня, пожалуйста, еще раз, Марджори! – только и смог выговорить он.

– Сам очухаешься! – устало ответила Маргарита, чья злость уже прошла.

Тут из-за кустов со стороны дороги показалась обеспокоенная Мэри и, увидев сидящего на земле Альберта, чье лицо багровело после полученных затрещин, участливо спросила:

– Вам плохо, мистер Лейзон?

– Нет, мисс Смит, – он помотал головой, приходя в себя от только что пережитого ужаса при мысли о том, что могло бы случиться с этой милой девочкой. – Мне хорошо. Сейчас я встану, и мы пойдем дальше. – Он достал из внутреннего кармана плоскую фляжку и, отвинтив колпачок, спросил у Маргариты: – Будете?

– Да уж не помешает! – буркнула она, взяв фляжку, сделала хороший глоток коньяка, который обжигающим шариком прокатился по горлу, и вернула ее Лейзону.

Тот тоже немного отпил, посидел, тяжело отдуваясь и приходя в себя, а потом решительно поднялся и, вымученно улыбаясь, сказал:

– Я сейчас! Я только позвоню кое-куда, и мы пойдем.

Он достал телефон и, отойдя от них подальше в сторонку, довольно долго и очень эмоционально с кем-то говорил – не иначе, как со своим университетским другом, подумала Маргарита, так что теперь эта самая Брукс еще и без работы останется. Потом он вернулся к ним, и они неторопливо направились к замку по аккомпанемент негромкого, обстоятельного рассказа Мэри, которая только ненадолго приостановилась, чтобы издалека показать им очень хорошо знакомый Маргарите овраг, где мальчишки нашли выход из подземного хода. Когда они уже подходили к замку, Маргариту внезапно охватило странное чувство светлой и легкой грусти, хоть и не самые лучшие воспоминания были у Тетушки с ним связаны. Она слушала, что рассказывала Мэри, а с жалостью смотрела на то, что с ним сделало время – жалкое это было зрелище. От всего замка остался только дом, зиявший пустыми и черными провалами окон, а те, что на первом этаже, были просто заколочены досками, которые при желании легко отодрать, так что висевший на двери основательный замок был чистой декорацией. А несколько валявшихся на земле огромных валунов, которым предприимчивые крестьяне не нашли применения в своем хозяйстве, свидетельствовали о том, что некогда здесь была крепостная стена.

– Ну, вот мы и пришли, – сказала Мэри, отпирая замок.

– Знаете, а давайте я здесь самостоятельно похожу-поброжу? – предложила Маргарита. – Я люблю в таких местах гулять, как киплинговская кошка, сама по себе.

Услышав это, Альберт, который уже окончательно пришел в себя, тут же с энтузиазмом подхватил это предложение, позволявшее ему побыть с Мэри наедине, и они уселись на скамью около двери снаружи замка, потому что внутри было сыро и прохладно. А предавшаяся воспоминаниям Маргарита отправилась бродить по замку, переходя из комнаты в комнату, потом она поднялась на второй этаж туда, где много веков назад жила леди Агнес, а в смежной с ее спальней комнате жили Маргит и Джейн. Даже сейчас, чувствуя себя окончательно и бесповоротно Маргаритой, Елена даже в мыслях не могла назвать эту прекрасную женщину своей матерью, потому что у нее была своя мама, самая лучшая и самая любимая на свете, а, главное, навсегда, на все многие-многие века, что ждали ее впереди, только одна! Она подошла к окну и посмотрела наружу – там когда-то стояла конюшня и в маленькой комнатке при ней доживала свой век Флоренс.

«Ах, Флоренс! – подумала Маргарита. – Если бы не ты, то жизнь Маргит повернулась бы совсем по-другому! Что она тогда могла сделать? Броситься со стены, чтобы избежать изнасилования? Убить того гостя, для которого ее приготовили? Убить Блэкхарта, который, если бы она начала сопротивляться, приказал бы держать ее за руки и за ноги, пока этот самый гость удовлетворял бы свою похоть? Даже если бы она после этого осталась жива, то навсегда потеряла бы Лаки, потому что просто не смогла бы посмотреть ему в глаза! Открыв ей тайну подземного хода, ты, Флоренс, спасла не только и ее, но и меня, потому что иначе в моей жизни ничего хорошего не было бы! Светлая тебе память!»