Elinberg - Сердца трех

Домой уже не хотелось.

Так это было обратной стороной ее неловкости в этой спальне на огромной высоте. Быть в этом замке было неловко, неуютно, но здесь был человек, о котором думать хотелось и не хотелось одновременно, человек, мысли о котором делились и тут же прекращались самой Флер. Больше всего это напоминало какое-то стеснение или даже стыд, но ей совершенно нечего было стыдиться. И все же…

— Готова спорить, что ты точно кого-нибудь приметила, — не собиралась успокаиваться ее подруга. Флер заплела светлые волосы в косу для сна. — Ты всегда кого-нибудь примечаешь! Виктор Крам такой классный, правда? Сильный, — мечтательно пробормотала она.

— Это очень предсказуемо, — на этот раз вполне откровенно ответила Флер. — Будет еще время присмотреться, в самом деле, давайте спать, — она решительно закрыла полог у своей кровати. По крайней мере, это изобретение точно было полезным в данный момент. Говорить о новом чувстве совершенно не хотелось, тем более, что его вряд ли бы поняли. Даже если бы Флер смогла найти слова.

Было ли виной всему то мгновение, когда аврор оттолкнул ее от петарды глупого привидения? Девочки говорили о том, что имя Сириуса Блэка упоминалось в их «Пророке», но Флер не помнила, чтобы видела его фотографию. А может быть, фотография не отпечаталась так, как ощущение защиты, под воздействием которого она даже не испугалась, хотя в любой другой момент застыла бы в шоке, не готовая к таким неожиданностям. Ведь всему виной чужая территория, она могла бы с легкостью запаниковать и не сообразить, что происходит, однако вместо этого так быстро оказалась защищена, что не почувствовала вообще ничего.

Только в ее мыслях запечатлелось это ощущение чужой руки на своей спине, отталкивающей прочь от возможной опасности. Ведь эта мелочь никак не могла заставить ее зациклиться на таком взрослом мужчине. И ведь заставила.

Флер смотрела на край своего одеяла. Мысли шли по кругу вокруг звучного имени и пока еще размытого образа, не давая ей заснуть. Наконец она вздохнула и повернулась на другой бок. Как там Габриэль без нее?

* * *

— Я уверен в том, что никто из вас не только не совершенствовал свои навыки этим летом, но, вероятно, даже деградировали. Осталось только выяснить, кто же из вас деградировал больше всего, — Гарри почувствовал, как в его животе противно заныло. С самого раннего утра он пережил боль в животе, в голове: все, что могло бы спасти его от похода на урок зельеварения. Однако Гарри только чудом заставил себя все же пойти, несмотря на дикий страх снова быть униженным. Только мысль о том, что своим посещением Больничного Крыла он разозлит Снейпа еще больше, заставила его все же направиться в подземелья.

И теперь он сидел в ненавистном подземелье, среди своих однокурсников, которые его совсем не любили, и единственным его другом здесь был Драко. Однако им не разрешалось сидеть вместе или общаться, так что это было совсем маленьким утешением. Он уже предвидел, как Снейп будет разносить его зелье в пух и прах.

— Гарри, — Гарри вздрогнул, будучи целиком погруженным в фантазии о предстоящем унижении. Он с удивлением посмотрел на своего соседа по парте — Невилла. Для Золотого Мальчика он выглядел на редкость несчастным, но Гарри вдруг с удивлением понял, что за четыре года обучения их пути не пересекались вообще никак, и это, вероятно, был их первый разговор. — Ты вроде бы соображаешь в зельях, да?

— Он так не считает, — профессионально не поворачивая головы в сторону и наклонив голову, ответил Гарри. Почему-то из всех ребят двух факультетов Снейп ненавидел так именно его, Гарри. Были у него, конечно, и любимчики, в виде Драко, который приходился ему крестным, были те, на кого профессору было все равно, но равного Гарри в этом классе не было никого. И это при том, что Зельеарение — это основа для дальнейшего обучения на колдомедика, и при таких успехах у Снейпа Гарри вообще мог попрощаться с идеей лечить волшебников.

— Было бы здорово, если бы ты согласился мне помочь сварить зелье правильно. Эти репортеры… Они ведь только узнают, что я торчу на отработках, так сразу куча газет выйдет, а бабушка их читает каждое утро, — он вздохнул и послушно делал вид, что пишет что-то на листе пергамента. — Если тебе, конечно, не сложно.

— Да нет вообще-то, — несколько ошеломленно ответил Гарри. Он даже не думал, что существуют подобные нюансы в жизни Невилла. Да и с другой стороны, ведь если Снейп поставит хорошую оценку за зелье Невилла, но не оценит его собственное, это будет отличный повод набраться храбрости и спросить профессора, в чем дело. Ведь до сих пор Гарри сомневался: может, профессор считает нужным так критиковать его, чтобы Гарри совершенствовался? Бывает же такое, когда преподаватель считает, что на остальных время будет потрачено зря, и отрывается на одном, который еще подает надежды? Но зачем тогда так оскорблять Гарри?