Кристофер Сташеф: Чародейский рок. Чародей и сын

И тут ее внимание привлекла музыка.

А музыка была шумная, с беспорядочным, неожиданным ритмом — и девочка была готова пуститься в пляс, слушая беспечную мелодию, невзирая на тоскливую процессию танцоров.

Магнус тоже решил, что музыка не так уж плоха, если привыкнуть. На самом деле, если бы зомби не были так похожи на высохших мумий и не двигались на негнущихся ногах, юноша вряд ли сразу отличил бы их от живых людей. Саваны на танцорах были кое-где прихвачены складками, и кожа у них была сморщенная и темная, но в пустых глазницах вспыхивали искорки оживления, и их губы трогали довольные усмешки — они не были перекошены смертным окоченением. Зомби хлопали в ладоши и пели. Время от времени они хором выкрикивали какие-то слова — но их смысла Магнус уловить не мог. Некоторые держали в руках камни и постукивали ими в такт со странным неровным ритмом.

— Калипсо, — объяснил Роду Туан. — Определенно калипсо.

— Что-что? — переспросил отец Бокильва. — Нимфа, которая зачаровала Улисса и его товарищей?

— Нет, это такая музыка. Родом с древней Терры.

— Но как она попала сюда? — требовательно вопросил Туан.

Род пожал плечами.

— Откуда вообще берется музыка? Я не вижу никаких инструментов.

А зомби снова что-то выкрикнули хором.

Аббат нахмурился.

— Вот теперь я разобрал, что они кричат, но это слово ничего не означает.

— Джембори! — опять прокричали зомби.

— Это вроде вечеринки, пирушки, — объяснил Род. — Грандиозная такая пирушка.

Туан шагнул вперед и выставил перед собой меч.

— Быть может, Холодное Железо…

— Нет. — Род остановил короля, взяв его под руку. — Против зомби действует только соль — да и то нужно засыпать ее им в рот и добиться, чтобы они ее не выплюнули. Тогда они стремглав помчатся к своим могилам. Но это очень опасно для всякого, кто окажется у них на пути.

— Можете дальше не говорить, — поджав губы, проговорила Катарина. — Они уходят.

Они и вправду уходили — шаркая подошвами, постукивая камнями, прищелкивая пальцами, хлопая в ладоши и выкрикивая нараспев слова, не понятные для придворных. Время от времени они хором произносили одно и то же слово:

— Джембори!

Но вот наконец пение стихло, и жуткие танцоры исчезли. На несколько минут в большом зале воцарилась тишина.

А потом дамы, всхлипывая, опустились на скамьи, а их кавалеры принялись их утешать. Корделия стояла прямо. Она решила, что ни за что на свете не расплачется. Гвен с тревогой смотрела на Грегори и Диармида, но Диармид плакать не собирался, он был по обыкновению серьезен, а Грегори как зачарованный смотрел в ту сторону, куда ушли танцоры.

— Пошли! — крикнул Алан. — Отец скажет, что нам делать!

Но когда они подбежали к королевскому столу, Туан, обращаясь к священникам, проговорил:

— О чем мы говорили весь день? О доморощенных священниках, которые, на наш взгляд, могут представлять опасность из-за того, что восхваляют нищету и унижение?

Род кивнул.

— Да. Почему-то вдруг они все разом притихли.

— Конечно. — Катарина увидела Гвен и испустила вздох, полный искреннего облегчения. — Что бы это могло значить, леди Гэллоугласс? Откуда они взялись?

Но Гвен только развела руками и покачала головой.

— Из своих могил, ваше величество. Но кто их пробудил — этого я сказать не могу.

— И почему они были посланы сюда, — добавил Туан и недовольно сдвинул брови.

— О, вот это как раз довольно просто! — фыркнула Катарина. — Их послали сюда, чтобы напугать монархов и придворных. Ведь теперь, когда мы говорим о них, они танцем проходят по улицам города, и наверняка наши добрые горожане кричат от ужаса.

Туан обернулся, щелкнул пальцами, и рядом с ним сразу оказался стражник.

— Скажи сэру Марису, пусть отправит вслед за этими танцорами-призраками отряд стражи. Но пусть близко к ним не подходят и только проследят за тем, чтобы призраки ушли из города.

— А если кому-то станет худо от страха, — поспешно добавила Катарина, — пусть стражники помогут им.

Стражник поклонился и развернулся, чтобы уйти, но судя по его взгляду, он явно задумался о перемене места службы.

— Да, только страх и грозит горожанам, — согласился Туан. — Однако от такого страха вся страна взмолится, чтобы мы, монархи, изгнали этих жутких призраков. — Он взглянул на аббата. — А что могут монархи?

Аббат немного помолчал и ответил:

— Я поговорю с моими монахами.

— Значит, монархи не могут ничего, — заключил Туан и вернулся взглядом к Катарине. — И народ увидит, что монархи беспомощны. В этом и состоит цель злодеев.