Мадина Ризванова - Во Власти Тьмы

Ни это ли настоящая боль – потерять тех, кого действительно полюбил. Они стали для него настоящими друзьями и свою жизнь без них он уже не представлял.

Стаявшего на стене крепости мужчину в широкополой шляпе, он просто не заметил. Все его мысли были уже далеко от него. Незнакомец подарил ему пристальный взгляд и тут же исчез, словно его там и не было.

Он и не помнил, как вернулся домой. Не помнил, как дошел до ворот дворца светлой империи.

Двери распахнулись перед ним и он, пошатываясь, вошел на территорию владений Владыки Лоренса. У самого входа его встретила встревоженная Карла, где-то позади нее остановился сам Лоренс. Не дойдя до матери, Сэм упал на землю, наконец, сдавшись. Карла тут же оказалась рядом с ним и присев подле, положила его голову себе на колени.

Пустой взгляд принца был устремлен к безоблачному небу, но он больше не видел ничего и не слышал. Он замкнулся в своем мире, где торжествовали лишь мрак и боль, что разъедали его сердце с каждым часом все больше. Он потерял многое. Пережил всех, к кому привязался. Жить с этим у него просто не хватало сил.

Затерявшаяся лесах Ливиана все же нашла своего ненавистного брата, благодаря своему упорству. Но он был уже не таким как раньше. Взгляд его был кровожаден, клыки длины и остры. Выслушивать ее ругань как раньше, смиренно опустив голову, он больше не станет.

Со своей жаждой крови он и не попытался совладать. В лесах Элиата, он встретил ее весьма радушно, но не как сестру, скорее как обед. С того самого часа она исчезла из жизней тех кто знал ее. Больше она никогда к ним не вернется.

Владыка Лоренс с годами становился все печальней. Он лишился половины семьи. Да и Сэм был почти, что мертв. Он не был так весел как раньше. И со дня возвращения не обронил ни единого слова. Пережитое им сломило его дух и, очень жаль, что он и не боролся с мраком в сердце.

Многое изменилось с тех самых пор. В один из несчастных дней Арестон ушел из жизни, оставив трон тому, кого он сам считал достойным. Это был именно Освальд. Никому не известно принял ли он этот дар или отрекся. С тех самых пор изменилась жизнь каждого. Летописи гласили новые истории. Вера обрела новые корни. Это был конец всему, чего они страшились. Конец прошлой жизни, полной тревог.