Лев Толстой: Власть тьмы, или «Коготок увяз, всей птичке пропасть»

Петр– мужик богатый, 42-х лет, женат 2-м браком, болезненный.

Анисья– его жена, 32-х лет, щеголиха.

Акулина– дочь Петра от первого брака, 16-ти лет, крепка на ухо, дурковатая.

Анютка– вторая дочь, 10-ти лет.

Никита– их работник, 25-ти лет, щеголь.

Аким– отец Никиты, 50-ти лет, мужик невзрачный, богобоязненный.

Матрена– его жена, 50-ти лет.

Марина– девка-сирота, 22-х лет.

Действие происходит осенью в большом селе. Сцена представляет просторную избу Петра. Петр сидит на лавке, чинит хомут, Анисья и Акулина прядут.

Петр, Анисья и Акулина. Последние поют в два голоса.

Петр( выглядывает из окна ) . Опять лошади ушли. Того и гляди, жеребенка убьют. Микита, а Микита! Оглох! ( Прислушивается. На баб: ) Будет вам, не слыхать ничего.

Голос Никиты( с надворья ) . Чего?

Петр.Лошадей загони.

Голос Никиты. Загоню, дай срок.

Петр( качая головой ) . Уж эти работники! Был бы здоров, ни в жисть бы не стал держать. Один грех с ними... ( Встает и опять садится. ) Микит!.. Не докличешься. Подите, что ль, кто из вас. Акуль, поди загони.

Акулина. Лошадей-то?

Петр.А то чего ж?

Акулина. Сейчас. ( Уходит. )

Петр и Анисья.

Петр.Да и лодырь малый, нехозяйственный. Коли повернется, коли что.

Анисья. Сам-то ты больно шустер, с печи да на лавку. Только с людей взыскивать.

Петр.С вас не взыскивать, так в год дома не найдешь. Эх, народ!

Анисья. Десять делов в руки сунешь, да и ругаешься. На печи лежа приказывать легко.

Петр( вздыхая ) . Эх, кабы не хворь эта привязалась, и дня бы не стал держать.

За сценой голос Акулины: «Псе, псе, псе...» Слышно, жеребенок ржет, и лошади вбегают в ворота. Ворота скрипят.

Бахарить – вот это его дело. Право, не стал бы держать.

Анисья( передразнивая ) . Не стану держать. Ты бы сам поворочал, тогда бы говорил.

Те же и Акулина.

Акулина( входит ) . Насилу загнала. Всё чалый...

Петр.Микита-то где ж?

Акулина. Микита-то? На улице стоит.

Петр.Чего ж он стоит?

Акулина. Чего стоит-то? Стоит за углом, калякает.

Петр.Не добьешься от нее толков. Да с кем калякает-то?

Акулина( не расслышав ) . Чего?

Петр махает на Акулину рукой; она садится за пряжу.

Те же и Анютка.

Анютка( вбегает. К матери ) . К Микитке отец с матерью пришли. Домой берут жить, однова дыхнуть.

Анисья. Врешь?

Анютка. Пра! сейчас умереть! ( Смеется. ) Я мимо иду, Микита и говорит: прощай, говорит, теперь, Анна Петровна. Приходи ужо ко мне на свадьбу гулять. Я, говорит, ухожу от вас. Смеется сам.

Анисья( к мужу ) . Не больно тобою нуждаются. Вон он и сам сходить собрался... «Сгоню!», говорит...

Петр.И пущай идет; разве других не найду?

Анисья. А деньги-то зададены?..

Анютка подходит к двери, слушает, что говорят, и уходит.

Анисья, Петр и Акулина.

Петр( хмурится ) . Деньги, коли что, летом отслужит.

Анисья. Да ты рад отпустить, – тебе с хлеба долой. Да зиму-то я одна и ворочай, как мерин какой. Девка-то не больно охоча работать, а ты на печи лежать будешь. Знаю я тебя.

Петр.Да что, ничего не слыхамши, попусту язык трепать.

Анисья. Полон двор скотины. Не продал корову-то и овец всех на зиму пустил, корму и воды не наготовишься, – а работника отпустить хочешь. Да не стану я мужицкую работу работать! Лягу, вот как ты же, на печь – пропадай все; как хочешь, так и делай.