Алан Фостер - Сын чародея с гитарой

Удача, надо отдать ей должное, была к диверсантам благосклонна.

Один раз мимо них промаршировало отделение адских тварей, вооруженных огромными боевыми топорами. Пришлось пережидать в нише, пока стражники спустятся на нижний ярус. Но больше никто не появлялся.

– Куда ты нас ведешь? – спросил Банкан Мовару, когда они осторожно двинулись вниз по очередной извилистой каменной лестнице.

– Туда, откуда исходит все зло Темных, – ответил розовый какаду. – В самое сердце богомерзкого капища.

Банкан вдруг обнаружил, что испытывает не страх, а нетерпение и злость. Тот, кто использует волшебство не во благо всего сущего, а для создания гадких безжалостных тварей, заслуживает самого сурового наказания.

По-прежнему они продвигались беспрепятственно. Вероятно, те, кто обычно охранял эти коридоры, перебрались на стену в ожидании штурма.

Возможно, дело было в другом. Как бы там ни было, Банкан сказал Моваре, что удача пока на их стороне.

– Это продлится недолго, поверь мне, недолго. – Какаду оказался пессимистом. – Темные поймут, что Веррагарр не намерен в ближайшее время атаковать. И тогда они решат проверить, все ли в порядке в тылу.

Поспешить нам нужно, поспешить. – Внезапно он отпрянул назад и опустился юноше на плечо. – Близко мы уже, близко. Тише идите.

Банкан насторожился и спросил шепотом:

– Близко к чему?

– К потайной комнате. К тому месту, где Темные плетут гнусную паутину зла. К Логову Совета.

Попугай указал в глубь темного коридора с низким потолком.

– Случайно я его нашел, случайно. А теперь – тихо: я слышу их голоса.

– Обсуждают оборону, – предположила Ниина.

– Тихо, я сказал! – цыкнул Мовара.

Путники укоротили шаг, и Банкан вскоре обнаружил, что они приближаются к небольшому отверстию в полу. Через него проникали свет и голоса. Он подкрался на цыпочках, глянул и поперхнулся. Складывалось впечатление, что зрелище изъято без купюр из бредовых фантазий весьма серьезно помешанного чернокнижника.

В комнате собралось десятеро. Все носили темные сутаны монахов Килагурри, и различить их черты было невозможно. Они сидели вокруг длинного стола из полированного дерева. Банкану еще не доводилось видеть материал такого цвета и текстуры. Он гораздо больше походил на стекло, чем на древесину.

Пол был покрыт диковинным ковром столь плотного и изысканного переплетения, что казалось кощунством попирать его ногами. Монахи пили из чашек что-то темное, пенящееся, с сильным запахом. Некоторые писали на пачках листов, скрепленных тонкой проволочной спиралью.

Посреди стола стояли четыре ящика со стеклянными стенками. Каждый ящик имел несколько дисковидных утолщений. Провода соединяли эти штуковины с пятым, самым большим ящиком, а также с прямоугольными досочками, лежащими перед каждым монахом. Некоторые священнослужители выжидающе постукивали по чутким выпуклостям на досках. Стеклянные грани ящиков светились, на них двигались, сменяя друг друга, изображения. Казалось, на эту чехарду влияет бессистемное на первый взгляд постукивание пальцев. Главная коробка тихо гудела как живая.

Неожиданно вошла красивая опоссумиха, высоко держа хвост, тщательно обвитый зеленой лентой. Сквилл восхищенно присвистнул, за что получил от сестры кулаком по ребрам. Служанка взяла с подноса керамический графин, наполнила чашки дымящимся черным напитком. Если кто из монахов и заметил ее появление, то не подал виду.

– Это че, колдовское зелье? – прошептала Ниина.

– Я слышал, как монахи обсуждали его достоинства. – Мовара, чтобы лучше видеть, вытянул шею. – Судя по тому, что мне удалось подсмотреть, у всех нездоровое пристрастие к этому напитку. Он изменяет их странным, неведомым образом. Его называют «кофе» и верят, что он дает особенную силу. Возможно, это действительно так, возможно.

Хотя доказательств у меня нет. Не исключено, что перед нами разыгрывается важный ритуал самовнушения. Глядите!

Монахи в зале дружно подняли чашки и пробормотали что-то похожее на гипнотизирующее заклинание. Банкану удалось разобрать только зловеще интонированные слова «прояснит твой день» и ничего ему не сказавший термин «кофеин». После этой краткой церемонии Темные возобновили беседу. Банкан, как ни старался, не заметил изменения в их поведении под воздействием выпитого. Если и изменились они, то лишь внутренне.

Другое дело – ящики с окошками. Тут было на что посмотреть. Банкан поражался сложности и силе чар, которые заставляли изображения так быстро сменять друг друга.