Раймонд Фейст - Осколки разбитой короны

— И где теперь твой хозяин? — поинтересовался Джимми.

— Ох, умер он, — сказал слуга с сожалением. — Четырнадцать лет я ему служил, и он был со мной щедр. А теперь я один в этих холодных местах.

— Почему бы тебе не рассказать все по порядку? — предложил Джимми.

— И покажи, как ты собирался ловить рыбу, — добавил Дэш.

— Мне бы волосков из гривы ваших лошадей, — попросил оборванец. — Тогда дело пошло бы легче.

— Лошадей? — нарочито удивленно повторил Дэш.

— Такие благородные господа не могли забраться в эту глушь пешком, — рассудительно сказал Малар. — И я слышал только что, как одна из них фыркнула вон в той стороне.

— Ну что ж, все верно, — согласился Джимми.

— Зачем тебе конский волос? — поинтересовался Дэш.

— Я вам покажу. Я почти уже пробил лед, когда вы меня спугнули, молодой господин. Если б вы его пробили рукоятью меча, это было бы очень кстати.

Джимми кивнул и пошел обратно к ледяному пруду.

— Ну, — спросил Дэш, — так как же ты оказался тут, в глуши?

— Как вам несомненно известно, — начал Малар, — недавно между Кешем и Королевством были неприятности, и Шамата временно отошла к Империи.

— Мы об этом слышали, — подтвердил Дэш.

— Мой хозяин — подданный Королевства, вот он и решил, что благоразумнее посетить свои владения на Севере, сначала в Ландрете, потом в Крондоре. Мы ехали в Крондор, когда на нас налетели кешианцы и хозяина и большинство его остальных слуг убили. Я и еще несколько людей сумели сбежать в горы к югу отсюда.

Он мотнул головой в ту сторону, подходя к лошади Дэша. Ловким движением Малар схватил ее за гриву, дернул и вырвал несколько длинных волосков. Лошадь дернулась от неожиданности и недовольно фыркнула. Дэш отвязал поводья от ветки, а Малар вырвал еще несколько волосков. Он повторил эту процедуру еще два раза.

— Этого хватит, — заметил он наконец.

— Так сколько времени ты торчишь тут?

— Больше трех месяцев, молодой господин, — сказал Малар и ловко начал сплетать конские волосы в косичку. — Мне пришлось нелегко. Кое-кто из моих спутников умер от холода и голода, а двоих захватил какой-то отряд — уж не знаю, разбойники они или кешианцы. Я уж недели три как один. Тут трудно следить за ходом времени, — добавил он извиняющимся тоном.

— Ты прожил три недели в этих лесах, добывая пищу голыми руками? — удивился Дэш.

Малар направился к пруду, продолжая сплетать конские волосы.

— Да, и нелегко это было, господин.

— Как тебе это удавалось? — спросил Дэш.

— Я вырос в холмах над Ландретом, на севере долины Грез. Там не такая суровая земля, как здесь, хотя тоже можно отморозить себе что-нибудь, стоит зазеваться. Мой отец добывал нам пропитание луком и силками, а золото в кошельке получал от людей, которых проводил через холмы.

Дэш рассмеялся.

— Контрабандистов проводил, значит.

— Не знаю. Может быть. — Малар беззаботно пожал плечами. — Так или иначе, хотя у меня на родине зимы не такие суровые, чтобы выжить там нужно умение.

К пробоине Малар подошел медленно, посмотрев сначала в небо, чтобы определить угол солнца.

— Главное, ваша тень не должна пересечь лунку, — объяснил он подошедшим Дэшу и Джимми. Встав на колени, он сказал: — Меня учили, что рыба видит движения, так что мы должны двигаться осторожно.

— Ну-ка, ну-ка, это я обязательно хочу увидеть, — сказал Дэш, и Джимми согласно кивнул.

— Солнце светит через лунку во льду, — объяснил Малар, — и рыба всплывает, чтобы погреться.

Джимми посмотрел через его плечо и увидел, что в пробоине лениво кружит большая речная форель. Очень медленно Малар опустил в воду у хвоста рыбины петлю из конского волоса. На мгновение форель замерла, но Малар не поддался искушению двигаться быстрее, а вместо этого осторожно начал пододвигать силок к ее хвосту.

Прошла еще одна минута, показавшаяся братьям ужасно длинной.

— Должны и другие всплыть, — сказал Малар. — Они видят свет и надеются, что на воду могут сесть насекомые.

Пять минут прошло в безмолвии, и наконец у края лунки показалась форель. Дэш не знал, та же самая это была рыбина или другая. Малар снова медленно зашевелил петлей, наводя ее на хвост форели. Вдруг одним рывком он затянул петлю и выдернул форель из пробоины на лед, где она и затрепыхалась.

Лица слуги Дэшу было не видно из-за замотанного вокруг головы тряпья, но по морщинкам вокруг глаз ясно было, что он улыбается.

— Если кто-нибудь из вас, молодые господа, соизволит разжечь огонь, я поймаю еще.