Елена Бычкова - Заложники Света

Не повезло ангелочку, он умеет принимать единственный облик, кроме собственного, ангельского, — становится человеком. Да и то возраст смертного, коим он пребывает, напрямую зависит от внутреннего развития самого Энджи. Поэтому раньше ему приходилось бегать четырнадцатилетним мальчишкой. Впрочем, и теперь… подумаешь, чуть старше двадцати. Несерьезно это. По человеческим законам — неполное совершеннолетие: семью не завести, избрание на должности в Советы городов тоже запрещено.

Поскольку у меня, в отличие от него, выбор есть, я создал облик посолиднее. Считаю, что почтительность при обращении к моей персоне должна присутствовать. Не надо нам таких ясных глаз и тонкого румянца. Смуглая кожа, пошире плечи, глаза почернее и взгляд пронзительней. Облик серьезного мужа тридцати с небольшим лет отпугнет от меня как любителей давать наставления молодым-неопытным, так и желающих облапошить незадачливых юнцов. Да и в драке больше пригодится крепкий кулак. Кому нужна эта внешняя утонченность?..

По-хорошему, я был бы не прочь прогуливаться и в своем истинном облике. Не мучился бы так от жары. Но нет, все ангел. Подумаешь, какие нежности в общении с простолюдинами. Что они, демонов не видели?! Вон Атэр не очень и удивился при моем появлении. Наглейший, кстати сказать, мальчишка. Просто диковина какая-то. Мало того что вытянул из нас чуть не клещами обещание приходить по первому зову, так потом и вовсе заявил, что ему скучно, страшно и опасно идти одному в незнакомый город. Дескать, его страдания и так безмерны — несколько лет назад остался без семьи, дома, — а тут единственные существа, которые желают ему помочь не погибнуть в этом мире, сразу же от него и отказываются. Мальчишка бубнил все это чуть не со слезами на глазах. И был так убедителен в своем непритворном страдании, что Энджи сжалился и за весьма короткое время уговорил-таки меня согласиться, чтобы мы стали «ненадолго» его провожатыми, друзьями и чуть ли не родственниками.

Теперь Атэр тащился сзади и периодически выражал неудовольствие методом нашего передвижения. Уроки магии, которые мы сразу же начали ему давать (я — чтобы проверить потенциал, Энджи — чтобы «научить элементарным средствам защиты»), пока проходили впустую. Но некоторых моих профессиональных слов мальчишка уже нахватался.

— Могли бы и телепорт открыть. Плетемся по жаре, словно какие-нибудь бродяги…

Честно говоря, открыть телепорт страшно хотелось. У меня вся спина взмокла от пота и по вискам тоже потекли две тонкие струйки. Духота, чего и говорить. Солнце в зените. Но мы с Энджи еще раньше решили, что Атэру надо учиться преодолевать любые сложности. К тому же трудности будут стимулировать его к работе над собой. Однако этот наглец не испытывал ни малейшей благодарности за наше педагогическое благородство. Хотя сами мы (я лично!) страдали не меньше мерзавца жалобщика, растопившего сердце вестника.

Вот и шли бы вдвоем! По солнцепеку. А я б накинул заклинание невидимости и «плащ тени» или вообще отдыхал пока в питейном заведении, а потом уж, к вечеру, нашел этого милосердного с нашим питомцем. Так опять же — испортит без меня мальчишку, разрушит авторитет, привьет какие-нибудь дурацкие понятия. Это он только с виду честный и наивный. А я-то знаю, что эта честность выходит мне боком. Тьфу! Морока…

Поэтому, передвигая ноги по жгущему сквозь подошвы сандалий песку, я мысленно ругал Энджи и воображал себя мучеником. Погибающим, как и все мученики, совершенно бестолково.

Внезапно Атэр остановился, топнул ногой и вскрикнул:

— Эй, вы! Хоть тучи наколдуйте!

— Сам наколдуй, — довольно-таки грубо ответил я.

— Ну да! Я не умею!

— Учись.

— У меня не получится.

— А ты попробуй, — посоветовал Энджи доброжелательно.

Колдовать у парня не выходило. Кажется, он был способен только на мелкие шулерские опыты с костями. Все мучительные попытки Атэра открыть свой собственный телепорт ни к чему хорошему не привели. К плохому, впрочем, тоже. Похоже, у него не было вообще никаких серьезных магических способностей. (Эх, Буллфер, Буллфер…)

— Все! Не могу больше! Отстаньте! — Атэр попытался повалиться в едва заметную тень под дерево, но я схватил его за шиворот и поставил на ноги.

Очень вовремя. На дороге заклубилась пыль. Загрохотали лошадиные копыта, и мы увидели пятерых всадников на взмыленных конях. Один из наездников был женщиной, успел разглядеть длинные пшеничные волосы и синее с золотом платье. Человеческая компания пронеслась мимо, окутав нас пылью с ног до головы.