Лей Бардуго: Тень и Кость (ЛП)

Я передернулась от последней мысли и начала мерить шагами землю, вздрагивая от каждого звука. К вечеру я убедила себя, что Мала узнали и схватили. Заслышав шаги и увидев знакомый силуэт за деревьями, я чуть не расплакалась от счастья.

— Проблем не возникло? — спросила я дрожащим голосом, пытаясь скрыть свою взволнованность.

— Нет. Никогда не видел такого людного города. Никто на меня даже не смотрел.

На нем была новая рубашка и широкое пальто. В руках он нес одежду для меня: мешковатое платье такого выцветшего красного цвета, что оно казалось оранжевым, и горчичное пальто. Он вручил их мне и тактично отвернулся, чтобы дать мне возможность переодеться. Я неловко пыталась расстегнуть крошечные пуговки на кафтане, казалось, что их здесь тысячи.

Когда шелк наконец соскользнул с моих плеч и собрался у ног, я ощутила, как с меня упал тяжкий груз. Прохладный весенний воздух приятно пощипывал обнажённую кожу, и я впервые осмелилась понадеяться, что мы свободны. Но пришлось быстро отмахнуться от этой мысли. Пока смерть Дарклинга не подтверждена, я не смогу дышать спокойно.

Я натянула грубое шерстяное платье и желтое пальто.

— Ты специально подобрал самую уродливую одежду, какую только можно найти?

Мал обернулся и не смог сдержать улыбки.

— Я купил первое , что попалось на глаза, — затем его улыбка потускнела. Он легонько коснулся моей щеки и тихо продолжил хриплым голосом: — Я больше никогда не хочу видеть тебя в черном.

Я посмотрела ему в глаза и прошептала:

— Никогда.

Он полез в карман и достал длинный красный шарф. Ласково обернул его вокруг моей шеи, пряча ошейник Морозова.

— Вот так, — снова улыбнулся парень. — Идеально.

— Что я буду делать, когда наступит лето? — рассмеялась я.

— К тому времени мы придумаем, как от него избавиться.

— Нет! — резко вскрикнула я, удивившись, как сильно меня смутила эта идея.

Мал опешил и отошел на шаг.

— Нельзя от него избавляться, — пояснила я. — Это единственный шанс Равки освободиться от Тенистого Каньона.

Это правда, но не вся. Мы действительно нуждались в ошейнике. Он служил страховкой от силы Дарклинга и обещанием, что однажды мы вернемся в Равку и возвратим ей мир. Но я не могла признаться Малу, что ошейник принадлежал мне, что могущество оленя стало частью меня, и я не хотела его лишаться.

Он нахмурился и окинул меня изучающим взглядом. Я подумала о предупреждениях Дарклинга, о мрачном выражении, которое я видела на его лице и Багры.

— Алина…

Я попыталась выдавить улыбку и пообещала:

— Мы снимем его. Как только появиться возможность.

Прошло пару секунд.

— Ладно, — наконец ответил парень, но вид у него все еще был настороженный. Затем он пнул скомканный кафтан носком ботинка. — Что будем делать с этим?

Я опустила взгляд на кучку рваного шелка, и меня охватили ярость и стыд.

— Сожжем его.

Так мы и поступили. В то время как пламя поглощало шелк, Мал медленно доставал золотые шпильки из волос, одну за другой, пока мои кудри не упали на плечи. Он ласково убрал их набок и поцеловал меня в шею, прямо над ошейником. Когда по моим щекам потекли слезы, он прижал меня и обнимал, пока от кафтана не осталось ничего, кроме пепла.

Мальчик и девочка стоят на краю корабля — настоящего корабля, качающегося над глубокой пучиной Истиноморя.

— Goed morgen, fentomen! — кричит им матрос с веревкой в руках, когда проходит мимо.

Весь экипаж зовет их « fentomen ». Керченское слово, означающее «привидения». Когда девочка спрашивает интенданта, почему они придумали им такое имя, он смеется и отвечает, что это из-за их бледности и из-за того, как они молча стоят у перил, часами глядя в море, будто никогда прежде его не видели.

Она улыбается, но правды не говорит: они должны следить за горизонтом и высматривать корабль с черными парусами. «Ферлорен» Багры давно уплыл, посему им пришлось скрываться в трущобах Ос Керво, пока мальчику не удалось обменять золотые шпильки на билет на другой корабль. Весь город обсуждал трагедию, случившуюся в Новокрибирске. Кто-то винил Дарклинга. Кто-то — шу ханцев и фъерданцев. Некоторые даже утверждали, что это был праведный гнев Святых. До них дошли слухи о странных событиях в Равке.

Поговаривают, что аппарат исчез, а на границе появились иностранные войска, что Первая и Вторая армии грозятся пойти войной друг на друга, и что Взывательница Солнца мертва. Они же ждали новостей о смерти Дарклинга в Каньоне, но их так и не последовало.