Дженнифер Фаллон - Харшини

— Ну и что ты по этому поводу думаешь?

— Да ничего не думаю, Дамиан. Странные старики и загадочные религиозные переживания — не по моей части. Собственно говоря, это как раз по ведомству Верховного Арриона.

Дамиан кивнул, не на шутку озабоченный.

— Я расскажу об этом Калан.

— Тебе стоит рассказать об этом еще и дитя демона.

— Почему?

— Потому что, помимо перевоспитания воров и проституток, этот старик пытался найти кого-нибудь, кто согласился бы убить ее.

— Дамиан!

Появление Р'шейл вывело Дамиана из задумчивости, в которой он пребывал после разговора со Старросом. Она бежала к нему через весь зал и едва не поскользнулась на гладком каменном полу, пытаясь остановиться перед ним.

— Что-то не так?

— Да нет. Но мне нужно видеть Калан, а Орлеон говорит, что она в Солнечной. А я понятия не имею, где эта Солнечная и как ее найти в этой заячьей норе, которую вы называете дворцом, вот я и подумала, что хоть ты покажешь мне дорогу.

— Конечно, — сказал он, предлагая ей руку. Она легко оперлась на нее и зашагала рядом с ним. Ее волосы еще не высохли после ванной, но одета она была в свои обычные харшинские кожаные одежды, которые ей так нравились. По крайней мере, он полагал, что они из кожи. Они никогда не пачкались в отличие от обычной одежды.

— Ты уже поговорил с Адриной?

— Да. Она была подозрительно сговорчива, я даже слегка встревожился.

Р'шейл рассмеялась.

— Радуйся, пока это так, Дамиан.

— Ты знаешь, обидно, что эти отвратительные манеры скрывают ясный ум. Но я все еще не доверяю ей.

— Поверишь. Она любит тебя, я знаю.

— Адрина? Не говори глупостей. Она любит играть с опасностью. И власть. И себя.

— То же самое она говорила мне о тебе.

Дамиан покачал головой.

— Не выдумывай попусту, Р'шейл. Ты хотела, чтобы мы поженились, — мы сделали это, но не думай, что сможешь облегчить свою совесть, сочинив себе роман про близость душ между нами — на самом деле ее нет.

Она задумчиво поглядела на него и покачала головой.

— Как тебе угодно.

Оставшийся путь по длинным пустым залам дворца они проделали в молчании, оба убежденные в том, что не прав его собеседник.

Калан встретила их у входа в Солнечную.

— Дитя демона. Дамиан.

— Меня зовут Р'шейл.

— Мне не подобает обращаться к вам так запросто, божественная.

Р'шейл вздохнула.

— Ну что ж.

Эту комнату пристроила ко дворцу бабка Дамиана по отцовской линии. Крыша комнаты была из стеклянных плиток, дальняя стена тоже из стекла, откуда открывался вид на дворцовые заброшенные сады. Изгибы мебели, искусно выкованной из железа, смягчали яркие тканые подушки. Дамиану не нравилась эта комната. В детстве они старались не заходить в нее. Сюда слишком легко было заглянуть любому придворному — и обнаружить, какую новую шалость затевают дети.

— Я хотела бы спросить о нескольких вещах, — объявила Р'шейл.

— Тогда я оставлю вас вдвоем, — сказал Дамиан. Ему очень хотелось поскорее покинуть Верховного Арриона и дитя демона, и пусть разбираются сами.

— Я думаю, тебе лучше остаться, Дамиан, — возразила Калан. — Похоже, то, о чем мы будем говорить, касается и тебя.

— Я не думаю…

— Останься, Дамиан, — приказала Р'шейл. — Я не собираюсь спрашивать у Верховного Арриона ничего такого, о чем бы ты не знал.

— Прежде чем я отвечу на вопросы, божественная, может быть, вы расскажете мне, ради какой нелепой харшинской интриги потребовалось, чтобы мой брат предавал свою страну, беря в жены фардоннскую развратницу.

— Если уж мы собираемся объясниться, ты можешь прямо сейчас ответить мне, что ты делаешь здесь с оккупационными войсками, — взорвался Дамиан. По не ясным ему причинам манера Калан называть Адрину не иначе как «фардоннская развратница» начала его раздражать.

— Успокойся, Дамиан, — посоветовала Р'шейл и повернулась К Верховному Арриону. — Не стоит думать об Адрине слишком плохо, Калан. У нее ясная голова на плечах, и к тому же ваш брат любит ее.

— Этого я пока что-то не заметила.

— Значит, вы не так наблюдательны, как мне казалось, — пожала плечами Р'шейл. — Давайте присядем. Наш разговор грозит затянуться, так что стоит устроиться поудобнее.

— Если вы собираетесь убедить меня одобрить этот брак, то мы и до ночи не управимся, — заметила Калан, опускаясь в шезлонг возле очага. В тени, отбрасываемой набежавшими на солнце облаками, было трудно разобрать выражение ее лица.

— Было время, когда хитрианцы не сомневались в харшини.