Дженнифер Фаллон - Харшини

Не говоря больше ни слова, Смерть исчезла, оставив Р'шейл одну в пустом зале. Она услышала, как на полу зашевелилась Шананара, и стала приводить королеву харшини в чувство, защищаясь от боли, придя в состояние душевного оцепенения.

Кое-как они выбрались из храма на залитую солнечным светом улицу. В Цитадели царил хаос. На улицах было полно народа, кто-то отчаянно выкрикивал команды, пытаясь утихомирить поднявшуюся панику. Стоя на ступенях храма, они молча смотрели на происходящее. Р'шейл придерживала рукой Шананару, но кто на кого опирайся, решить было трудно.

— Ты умеешь устроить беспорядок, кузина, — со слабой улыбкой проговорила Шананара.

Она помогла королеве спуститься вниз, и они начали пробираться сквозь перепуганную толпу к дортуарам. Несколько раз им приходилась спешно убираться с дороги и прижиматься к стенам, пропуская отряды конных защитников, пролетающих мимо. Очередной отряд, миновавший их, внезапно остановился, подчиняясь команде старшего офицера, который резво соскочил с коня и подбежал к ним. Это был Тарджа.

— Что случилось? — быстро спросил он у повисшей на его плече Р'шейл.

— Хафиста умер, — обессиленно ответила она.

Тарджа тревожно взглянул на нее и махнул рукой своим бойцам. Подлетевший лейтенант едва успел подхватить Шананару, прежде чем она осела на землю.

— Отвези ее в дортуары, — приказал он лейтенанту, поддерживающему королеву. — Пусть о ней позаботятся ее люди. И организуйте охрану.

Молодой офицер отсалютовал свободной рукой и поднял королеву харшини на руки. Он усадил Шананару к себе в седло, сел позади нее и, сопровождаемый еще несколькими всадниками из отряда, поехал через толчею в сторону дортуаров. Только теперь, когда Шананара была в безопасности, Р'шейл смогла перевести дыхание. Наконец-то можно было заботиться только о себе.

— Держишься на ногах? — спросил Тарджа.

— Кажется, да.

— А где Брэк?

— Умер.

— Соболезную. — Было видно, что Тарджа не кривит душой, но Р'шейл знала, что он не станет долго печалиться об этой смерти. Это горе ей придется вытерпеть одной. — Давай выберемся отсюда.

— У тебя все в порядке?

Он оторвал взгляд от нее, посмотрел на хаос, заполнивший улицы, и улыбнулся.

— Ты об этом?

Она кивнула.

— Да, насколько я могу судить, все идет нормально. Сразу после рассвета тут было… ну, я не знаю, что это было, но почти все харшини попадали без сознания, а остальные на какое-то время впали в исступление. Мы наведем порядок, но на это уйдет время, а тут еще и кариенцы поднялись.

— Кариенцы поднялись?

— Не беспокойся, ничего серьезного. Они больше бьют друг-друга, чем нас, но все-таки с этим нужно что-то делать. Сержант! — К ним подбежал и отдал честь стоявший поодаль защитник. — Проследите, чтобы она дошла до своих покоев, и поставьте стражу. Я не хочу, чтобы леди Р'шейл тревожили, пока она отдыхает, понятно?

— Да, господин.

— Тарджа, мне не нужна…

— Заткнись, Р'шейл. Ты еле стоишь. Сержант, когда леди Р'шейл будет доставлена в ее покои, найдите Мэнду Родак и попросите ее позаботиться о леди.

— Тарджа!

Тарджа ухмыльнулся, видя, что она отчетливо поняла, что означает его приказ. Мэнда и пошевелиться ей не даст, пока не решит, что Р'шейл полностью оправилась. Хуже того, Мэнда будет настаивать на том, чтобы называть ее «божественная». Поручив ее заботам сержанта, он побежал к своему коню, на ходу выкрикивая приказы, вскочил в седло и поскакал со своим отрядом к главным воротам. Р'шейл яростно прорычала что-то невразумительное ему вслед, но сил сопротивляться у нее уже не было. Она позволила защитнику втащить себя в седло и увезти прочь от хаоса, заполнившего улицы Цитадели.

Защитники без особого труда отбили атаку на Цитадель. Кариенцы были слишком дезорганизованы, чтобы представлять серьезную угрозу, несмотря на значительный численный перевес. К полудню их оттеснили на другой берег Саран. А многих и значительно дальше. Дезертирство стремительно косило ряды кариенской армии. Гарет считал, что численность противника не превышает теперь семидесяти тысяч.

Когда Тарджа наконец вернулся в свой кабинет, чтобы разбираться с последствиями неразберихи, устроенной Р'шейл, он был уже полностью измотан. Вчерашней праздничной ночью он не удержался и выпил слишком много вина. Когда на рассвете вся преисподняя сорвалась с цепей и выплеснулась на улицы Цитадели, он лежал в постели с Мэндой в ее объятиях, густые светлые волосы девушки разметались по подушке и щекотали ему нос, а в голове царил сущий бардак. Он резко отстранил ее, удивляясь себе. Он ведь не собирался принимать участие в празднике. Он даже не думал затаскивать Мэнду в постель и не мог теперь избавиться от впечатления, что сделал это только потому, что его благословила на это Р'шейл. «Проклятье. Проклятые харшини».