Мэгги Фьюри - Дух камня

Он добрел до кухни и пинком захлопнул дверь, чтобы уберечься от ветра и холода. Голова кружилась, в глазах темно. Все тело болело после падения со скалы и жуткого подъема. В сапогах хлюпала ледяная вода; тело занемело от холода, пронизывающего, казалось, до самого сердца.

В кухне было темно, но Блейд приметил во мраке бледный алый отсвет. Солдаты топили очаг, и огонь еще не потух до конца. Он рухнул на колени и лихорадочно принялся подкидывать веточки, деревянную щепу и куски коры, добытые из ящика с растопкой, во всю силу легких раздувая тусклые угольки. Минула вечность, прежде чем деревяшки задымились и вспыхнули, и крошечные язычки пламени осветили погруженную во мрак комнату. Мир Блейда сжался до размеров маленькой кухни. Он не видел ничего, кроме крошечных золотых язычков. Все цели свелись к одной: возродить и сохранить пламя. Он терпеливо разводил огонь, и это нехитрое дело вдруг показалось необычайно приятным. Ничего подобного низложенный командир Мечей Божьих не испытывал уже много лет…

Поначалу пришлось нелегко: замерзшие пальцы одеревенели, а руки тряслись от напряжения. Но вот постепенно движения сделались увереннее. Огонь разгорелся, и по телу растеклось живительное тепло.

Блейд не мог припомнить, когда в последний раз спал. Большую часть предыдущей ночи он шатался по горам в погоне за проклятым дракеном. Затем триумфальное возвращение в город — вместе с плененным Завалем. Ну а потом — жертвенный костер и новый побег иерарха…

Атака крылатых демонов. Дикая паника толпы. Безумная скачка по горам. Все воспоминания слились в единую невнятную картину. Глаза начали слипаться помимо его воли. Блейд стянул сапоги и поставил их поближе к огню для просушки. Потом, опустившись на каминный коврик, улегся перед огнем, поддавшись усталости.

Уже проваливаясь в сон, Блейд вдруг припомнил одну вещь, которая не давала ему покоя. Сегодня он сделал что-то еще, очень важное. Но что? Он был слишком вымотан, чтобы сосредоточиться, мозги категорически отказывались работать. Блейду слишком хотелось спать.

Может быть, когда я отдохну, я вспомню… Внезапно волна мутной дремоты откатилась прочь, и он вспомнил. Фея! Он поймал духа воздуха — еще одного агента Тайного Совета. Блейд заключил ее в волшебный мешок, который он так долго хранил при себе. Артефакт действительно напоминал мешок, сделанный из необычного серебристого материала. То был реликт древних времен, давней эпохи, когда народ магов еще не утратил своего могущества. Возможно, он даже принадлежал той таинственной расе, которая сотворила мир Мириаля.

Артефакт обладал возможностью перемещать свое содержимое за грань физической реальности, заключая его в пространстве, лежащем за гранью сущего. Во всяком случае, того сущего, которое можно воспринять чувствами.

Этот предмет был уникальным и бесценным. Более того: теперь он стал тюрьмой чародейки. Если Блейд отправится в Гендиваль, в погоню за своими жертвами, подобный предмет ему не повредит. Тайный Совет приговорил Блейда к смерти, и если ему придется встретиться с архимагом Кергорном, будет полезно иметь заложника. К сожалению, и мешок, и его пленница находились там, где Блейд их оставил, — в его комнате в Цитадели Мечей Божьих. А с этим он ничего не мог поделать. Ничего.

Блейд прошептал проклятие и провалился в сон.

Обыскав дом сверху донизу, Алианна проскользнула в холл и прислушалась. Дольше оставаться нельзя: пора уходить.

Легкий скрип петель громом разнесся в ночной тиши. Алианна застыла в проеме, затем осторожно приоткрыла дверь и выглянула в узкую щелку. Не заметив ничего подозрительного, девушка выбралась наружу. Она шла, прижимаясь к стене, пока не представился шанс шмыгнуть в темную аллею, отделявшую друг от друга соседние дома. Затем проскользнула сквозь узкую щель, благословляя побеги плюща, который заплел стены со всех сторон. Как и любой вор, Алианна чувствовала себя гораздо увереннее в темноте и поблизости от укрытия. Но вот аллея кончилась — слишком быстро, — и впереди раскинулось необъятное пространство Эспланады. Обыкновенно по ночам площадь была ярко освещена многочисленными фонарями, развешенными по стенам домов. Само собой, Алианна и помыслить не могла о том, чтобы пересечь это громадное светлое пространство. Но сегодня все было иначе. Никто не зажег фонари, и под ночным пасмурным небом Эспланада раскинулась пустая и темная. Здесь оказалось ненамного светлее, чем в узкой аллее. Единственный свет исходил из Пределов, где для церемонии зажгли множество факелов и лампад. Самих огней не было видно из-за высоких стен, но их отсветы отражались от низких облаков слабым рассеянным светом.