Екатерина Лунная - Чертова свадьба! или Месть по-ведьмински

– Кварт? – откликнулся рыжий. Только через несколько минут Леся сообразила, что это так зовут церковника.

– Это невозможно. Во-первых, нас всего двое боеспособных и вооруженных. Врагов – не меньше, а то и больше десятка. Возможно, скоро еще подойдут мертвецы. Не успеем мы прорваться, как попадем на острия мечей. Во-вторых, ведьма осталась внизу. Мой долг, то, ради чего мы пришли сюда, состоит в том, чтобы захватить либо же уничтожить ведьму, иначе все смерти, весь поход, будет напрасным. Нужно продвигаться вниз.

– Мы, в двух шагах от свободы, вернемся в каменную клетку?!

– Ты все слышала, Даш, – одернул ее Богдан. – Вариантов нет.

– Идем, – потянул женщину Гоша. – Скоро все закончится, надо только немного потерпеть…

После короткого обмена взглядами, рыжий и Богдан пошли впереди группы, инквизитор пристроился в тылу.

– Кто вообще вам сказал, что за этой дверью что-то меняется? – вскользь обронил рыжий, а услышав ответ, хмыкнул: – Нашли, кому верить.

Леся же сейчас осознала, что им, скорее всего, придется пройти мимо того места, где осталась Зоя.

– А-а, черт! Марат!

Зазевавшаяся Ариадна, взмахнув руками, рухнула на пол грудью – кто-то резко и сильно дернул ее за ногу. Оборотень отвлекся от придушенной жертвы, кинулся на помощь невесте.

Мертвый Марк с непостижимой ишачьей логикой и упорством покорно переключился на Марата. Такое впечатление, что ему все равно, кого убивать, лишь бы быть занятым любимым делом. Волк, таща за собой вцепившегося в холку покойника, отполз подальше от Ариадны, надеясь, что та, поняв маневр, забьется в какой-нибудь уголок и переждет, пока Марат со всем разберется.

Конечно, любимая девушка в пух и прах разбила эту призрачную надежду. Она признала, что так логичнее – выбирать себе врага по половому признаку, и направилась к тетке Лиз, которая лежала неподалеку без сознания.

Она нескоро очнется , – сказал голос в ее голове. – Лучше посмотри на старика. Нет, на грудь его посмотри.

Ариадна послушно перевела взгляд.

Гордан, кряхтя, пытался приподняться, однако тому мешала рана – в правом подреберье сыто сверкала рукоять ритуального кинжала Лиз.

Эта штука определенно нам понадобится , – с энтузиазмом принялся тараторить Эрос. – Такие обычно делают из инертного серебра, чтобы не накапливал всякую дрянь. Серебром же обычно и с такими покойниками расправляются – оно рушит все ниточки, которые связывают тело с источником энергии, который ее поднял.

Ты что, издеваешься? Хочешь, чтобы я приблизила его смерть для своей выгоды?

Он и так уже не жилец, глупая ты девчонка!

Я не стану этого делать. Это бесчеловечно.

Твой жених может не дотянуть до того момента, когда старик отбросит коньки , – предостерег ведьму дух, но Ариадна пропустила его слова мимо ушей. Марат справится.

Лицо старика, бледное, кривящееся от боли, обернулось к девушке; бесцветные обескровленные губы шевельнулись.

– Не дай ей… останови…

– Конечно, дядя, лежи. Все будет в порядке, – присев рядом, Ариадна погладила Гордана по щеке, сняла с нее невольную слезинку.

– Я закрывал глаза, – прошептал он. Из уголка другого глаза сорвалась вниз еще одна капелька. – Я не имел права закрывать глаза… Но как же я мог! Ари, ты ведь понимаешь? Я все равно ее люблю… она моя сестра, была и остается…

– Понимаю.

Марат катался по полу с мертвым седоком – тот уже хвастал разодранным горлом, однако не оставлял упорных попыток прикончить врага.

– Я предал ее…

– А она предала тебя, – откликнулась Ариадна и коснулась кончиками пальцев напившейся крови рукояти. Стоит ли делать больно старому человеку, когда он и так близок к смерти?

Давай же!

Отстань.

Она так и не рискнула вытащить оружие из раны, боясь еще сильнее навредить старику.

– И какая же после этого любовь?..

– Хреновая, – согласилась племянница, и раненый горько фыркнул, тут же схватившись за грудь.

– Больно, – пояснил он. – Словно волны, накатывают, и каждая еще сильнее. Я уже успел забыть, что такое боль.

– Хочется тебе позавидовать, но…

– Действительно, не надо. Я стар, и это логично… Лиз подарила мне долгую жизнь.

– Долгая жизнь – это извращенное наказание.

– Что ж, похоже, мое наказание подходит к концу, – вздохнул Гордан, снова искривившись от боли. Протянул открытую ладонь – Ариадна, интуитивно поняв, что он хочет, вложила в нее свою, которую дядя провел к рукояти и мягко опустил на нее. – Вытащи его.