Маргарет Уэйс - Драконы летнего полдня

- О наших товарищах сочинят песни, доблесть...

- И будут петь о нашем позоре!

- Довольно, господа! У меня приказ лично от повелителя Ариакана! - мрачно оборвал их Тревалин. - У него есть план. Наше дело - не задавать вопросы, а повиноваться. Если у кого есть возражения, обращайтесь непосредственно к нему.

Протесты прекратились, по крайней мере вслух их больше не произносили. Рыцари хмурились, мрачно, недовольно переглядывались, но молчали. Для сохранения тайны Тревалин отвел отряд в казарму, подальше от основной массы рыцарей. Он посмотрел в окно. Солнце начало наконец садиться. Оно сверкало у самого горизонта, как будто медлило, боясь пропустить грядущую битву. Защитники Башни готовились отразить следующую атаку тьмы, которая сползала с гор и накапливалась у подножия стен. Среди живых теней появились демоны-воители, и во тьме теперь были видны их глаза. Только глаза - красные, сверкающие, ужасные, как сама смерть. Причастность к Делу позволила каждому рыцарю получить знания о природе живых теней и демонов-воителей и способах сражения с ними в тот же миг, как они стали известны Ариакану. Теперь воины готовились к бою: рыцари снаряжали драконов, жрецы благословляли именем Такхизис доспехи, щиты, оружие; серые маги собирали необходимые волшебные компоненты, повторяли заклинания. А отряд Тревалина готовился к отходу.

- Нам пора двигаться, - неохотно произнес наконец Тревалин. - Я не спрашиваю, есть ли у вас вопросы. Ответить на них я все равно не смогу, даже если они у вас и есть. Мы должны переместиться на нашу новую позицию расположения не позднее чем через час. Поскольку необходимо соблюдать строжайшую тайну, отправитесь туда по одному или по двое разными маршрутами.

Рыцарь Светлый Меч вам подскажет. Воины мрачно готовились к переходу на новое место.

- В подземелье вместе с женщинами и детьми, - горько заметил один из них, понизив голос, чтобы Тревалин его не услышал.

Стил, как и все прочие, был вне себя от мысли, что они пропустят битву, но после первой вспышки гнева хранил молчание. Его восстановили в звании, и теперь он снова был вторым после Тревалина командиром в отряде. Как рыцарь и офицер, он, безусловно, должен был помочь Тревалину обеспечить выполнение приказа. Стил организовал перемещение рыцарей отряда. Каждой группе он давал свой маршрут и, слушая их недовольное ворчание, старался приободрить, на ходу выдумывая версии о "внезапных ударах" и "особых заданиях". Когда последний из рыцарей был отправлен, Стил направился к Тревалину с докладом.

- Ты был не так уж далек от истины, - заметил Тревалин, когда они, в свою очередь, направились в Драконьи ловушки. Как я понял, нас держат в резерве для выполнения какого-то важного задания, которое дала Ариакану сама Владычица. Я слышал от одного из телохранителей Ариакана, что он встречался с Ее Величеством в Гнезде Зимородка. Телохранитель видел, как повелитель поднялся туда в одиночестве, а потом там разговаривали двое. Причем женский голос был звучен, как колокол судьбы. Когда Ариакан сошел вниз, он был бледен и его трясло.

Вскоре после того я и получил этот приказ.

- Почему же ты не сказал об этом остальным? - улыбнулся Стил. - Они чувствовали бы себя сейчас гораздо лучше.

- Потому, что наше дело - повиноваться приказам, а не рассуждать о всяких там чувствах! А кроме того, я ведь поделился с тобой только своими соображениями на эту тему, не более, - терпеливо объяснил Тревалин. Он улыбнулся и пожал плечами. - Другими словами, я не могу ничего сказать официально, но ты вполне можешь передать этот разговор, Светлый Меч. "Владычица сама выбрала нас!" - восхищенно сказал самому себе Стил, открывая бронзовые двери Драконьих ловушек. Поддерживать в себе гордость и душевный подъем от своей избранности в обступившем его непроглядном мраке оказалось весьма затруднительным. К тому же тяжело было отделаться от мыслей, что его товарищи уже сейчас вступили в смертельную и решающую схватку. Рыцари стояли и сидели в тишине, которая вскоре была нарушена звуком трубы, зовущей в битву. Зов, повиноваться которому они не имели права. Стил заставил себя успокоиться и терпеливо дожидаться приказа. Он с неодобрением посматривал на некоторых рыцарей, нетерпеливо ходивших по помещению, а потом приказал им сесть и не расходовать зря силы. Весь первый час он провел, чистя и полируя меч. Он восхищался своим мечом, мечом отца, его поражало мастерство, с каким тот был исполнен. Мастер, изготовивший его, был на голову выше любого из лучших оружейников, работавших на повелителя. Ариакан однажды сам признался, что лучшего меча ему не доводилось видеть. Меч не нуждался в чистке, Стил и так относился к нему крайне бережно, но полировка клинка скрашивала Стилу ожидание и в то же время давала хоть какое-то занятие. Он поймал себя на том, что думает об отце. Вспоминает истории, которые он слышал о его воинской доблести. Его мысли скользнули дальше по шкале времени, минуя годы жизни отца. Он размышлял обо всех рыцарях, с честью и славой носивших этот меч. Интересно, собрались ли они вместе, все Светлые Мечи? Выстроились ли они все за Паладайном, готовые мчаться в битву? Все предки Светлого Меча сражались на стороне Паладайна, а он - их единственный живой потомок - был на стороне Такхизис. Сейчас это не беспокоило Стила: свет и тьма - две стороны одной медали. Он представил себе битву, что разыгрывается в Бездне. Богов, объединившихся для борьбы с Хаосом.