Илья Гутман - Луна над Бездной

— Кто ты такой? — удивлённо выдавил из себя я. — И как попал сюда?

— Зови меня Странником, — задумчиво улыбнувшись, ответил незваный гость. — Я — ситтарский боевой маг. Некоторое время, пребывая в развоплощённом состоянии, я наблюдал за тобой через астрал. Когда я узнал, что ты был разделён и тебе требуется помощь, я немедленно направился сюда.

— Развоплощённом? Ты умер?

— Когда-то. Но боги могут возвращать к жизни погибших ситтарских магов. Громовержец Апион наделил меня новой плотью, после чего научил меня самостоятельно переходить из одного состояния в другое — а также воскрешать иных ситтарских магов, к коим ты также относишься, будучи сыном магички Зары. Сейчас ты также — бесплотный дух, заключённый в этом артефакте. Но я выведу тебя в большой мир, а потом и наделю новой плотью.

— Согласен! — ответил я.

— Давай руку.

Я протянул руку Страннику, и он прошёл через невидимую стену. Я также смог миновать её. Некое подобие боли свалилось на мои плечи и спину: я чувствовал, что моя духовная сущность преобразуется: я более не являюсь частью амулета и свободен покинуть успевший надоесть мирок. Мы оказались в светящемся бесконечном (или кажущемся бесконечным) нечто, переливающимся фракталами разного цвета — от белого до всевозможных цветов радуги. Во всём этом ощущалась чистая клатха — магическая энергия. Я видел — как внутренним оком, так и обычным, разноцветные потоки сих энергий — переменные потоки клатхи, меняющие свою напряжённость, а перпендикулярно им — постоянные, не прерывающиеся потоки клатхи. Первые меняли саму свою форму и структуру — энергия в них была подобна то струе воды, то многогранному кристаллу.

— Иди сквозь этот большой фрактал, он выведет тебя в материальный мир, — произнёс маг, показав самую крупную из энергетических труб.

— А где мы находимся сейчас, Странник?

— В Астрале. Данный фрактал — одна из червоточин в сей сущности, идущая параллельно тропам Межреальности. Фрактальчики поменьше — коридоры в фантомные миры.

Странник прочитал удивление в моих глазах, мол, что же такое — эти фантомные миры.

— Это миниатюрные загробные миры, созданные развоплотившимися истинными магами, — пояснил он. — К каждому миру, где жили, сражались и погибали маги ситтари, прилегает подобный мирок. Я лично вернул плоть многим добровольцам из фантомных миров, и сформировал из них собственную гвардию. Мы странствуем по мирам и сражаемся со злом.

А вот и пришли, — закончил Странник, показав на переливающуюся красным, фиолетовым и оранжевым портал-фрактал, цветную дыру в ткани Астрала. — Самый большой из фантомных миров. Угадай, где же он находится.

— Неужто в Ситтарасе? — предположил я.

— Верно, — на довольно молодом лице Странника отразилась ухмылка древнего старика. — Именно на своей родине маги умирали чаще всего — кто от старости в очень почтенном возрасте в несколько тысяч лет, а кто — в результате интриг, переворотов или при осуществлении попыток оных. И здесь их клатхические духи создали себе новый мир.

Мы оказались на острове размером с небольшой город. На нём располагался кристаллический замок, переливающийся чёрными и фиолетовым цветами. Нас встретил человек средних лет в одежде архимага.

— Ну здравствуй, Странник, — сказал он со смесью иронии, застарелой ненависти и скуки в голосе.

— И тебе счастливого посмертия, архимаг Гилмарион, — ответил мой спутник.

— Кого ты привёл с собой? — поинтересовался покойный архимаг.

— Это — Сардэк.

— А! Мой правнук! Ты уже развоплотился?!

— Не совсем, — ответил я. — Мой внутренний демон одержал надо мной верх, и стал хозяином моего тела.

— Наследие Махаллат, моей тёщи, — ответил Гилмарион. — В результате обстоятельств, просчитанных твоей матерью, ты стал наследником не только богов и властителей Бездны, но и демонов. Но в тебе есть также и моя кровь. Моё честолюбие и жажда власти. Я был императором в одном из Внешних миров и тоже когда-то хотел стать богом. Отряд ситтарских магов меня арестовал и заточил в Башню Ужаса. Но я недаром был до этого архимагом: подняв старые связи, я умудрился сбежать из плена — и подался набирать божественную силу в иные миры.

— Пока его не убил я, — вставил своё слово Странник.

Вот и объяснение нескрываемой неприязни архимага Гилмариона к Страннику. И тому, что она успела подостыть: прошли долгие годы.

— Ты — и мой потомок, — продолжал Гилмарион. — И я завещаю тебе: сумей сделать то, чего не сделал я! Верни свою божественность! Отвоюй царствие Луны у того, кто лишь часть тебя!