Жнец-кун - Всё, что было или есть, началось с мечты…

— А что мне ещё остаётся делать? — огрызнулась я, ощупывая повязку, — И вообще, что ты делаешь?

— Ем.

— ЕШЬ?!

— Да, ем. Пирожок с печёнкой. И будь добра, не вопи, а то все врачи сюда сбегутся. И придётся весь процесс отложить до следующей ночи. Кстати, будешь пирожок?

— Нет, спасибо, — процедила я шёпотом.

Что ж, похоже, придётся ждать. Ожидание так выматывает! Нервы на пределе уже! А когда рядом на тумбочке шуршит плёнка с твоими воспоминаниями, и ты знаешь, что вот-вот их получишь, но надо ЕЩЁ ЧУТЬ-ЧУТЬ подождать, то от нервов даже синих ниточек не остаётся!

А всё так обычно начиналось… В смысле, для шиноби обычно. Опасная, как всегда, миссия, ибо неопасные только у начинающих генинов, да и то недолго. Травма, разумеется, куда же без неё. Вот только не пойму, почему эти твари целенаправленно целились именно в меня и именно по глазам? Да-да, так и есть. Сейчас, когда меня доставили в госпиталь, обработали рану, замотали повязкой и занялись поисками донора (ну хотя бы одного глаза), я лежу, плюю в потолок, жду… Кхем, «хранителя», и размышляю о миссии.

Этих монстриков создал Орочимару, сей факт сомнению не подлежит. Но если хорошенько вспомнить сражение именно с человекообразными мутантами, то становится ясно, что других они стремились просто убить. Ну или там руку оторвать, но никак не ослепить. Почему же? А хрен его знает. Эх, хрен-то знает, но молчит.

Слава Дзясину, что мои товарищи тоже заметили необычное поведение этих существ. Каким-то раком, пардон, чудом, им удалось захватить одного из них живым. Так что сейчас «это» дрессирует Морино Ибики. А он спец по пыткам, так что теоретически можно спать спокойно — скоро всё узнаем.

Я вздохнула. Вот именно — теоретически. На практике же я сижу и грызу ногти, жду некоего Себастьяна, который обещал достать мне глаза, затем Грель, лазающий под шкафом в поисках своей пилочки для ногтей, вернёт мне воспоминания. А дальше «Вы будете сами решать, что делать с этим знанием», как сказал Себастьян.

Блин, когда вспомню о нём — то Какаши, спящий на стуле за дверью палаты, сразу забывается… Чёрт возьми, кто же этот Себастьян?

«— Сегодня я заварил Вам чай из лепестков сакуры, — произнёс бархатный голос.

Я поперхнулась.

— Из чего?!

— Из вишни, госпожа, из вишни.

— Да я знаю, что такое сакура! Но разве из её лепестков можно заваривать чай?!

— Как видите, можно. А почему Вы спросили? Вам не нравится? Я заварю любой другой, если Вы того желаете…»

ТВОЮ МАТЬ!!! КАК ТРЕЩИТ ГОЛОВА!!!

Бам!

— Ай! — капризно взвизгнул Грель, треснувшись затылком об шкаф, — Ань, ты чего? — вопросил он, выуживая-таки свою пилочку и обозревая раскинувшуюся по всей комнате и вовсю шуршащую плёнку.

В ответ я промычала что-то невразумительное. Грель, фыркнув, принялся сматывать плёнку обратно.

— Ну и зачем ты пытаешься вспомнить? — недовольно спросил он, — Ты ещё до рассвета получишь всё обратно! Не вспоминай, больнее будет!

— Оно само… — тихо простонала я, стекая на пол. Недошинигами, тихо матерясь, поднял меня за шкварник и положил обратно на кровать.

— И где его носит… — буркнул он.

Вдруг, именно вдруг, со стороны окна послышался лёгкий скрежет. Грель, уронив пилочку повторно, кинулся открывать щеколду.

— Себастьянчик, ну наконец-то ты явился! Где тебя черти носили?

— Меня не черти носили, а Куран, — тихо ответил Себастьян, осторожно перелезая через подоконник.

Я подскочила на кровати, смутно чувствуя какое-то беспокойство.

— Не надо нервничать, — услышала я тихий бархатный голос. Большая тёплая ладонь ласково коснулась моей щеки, как бы успокаивая…

— Давайте вы потом будете голубиться, — недовольно сказал Грель, — мне спешить надо.

Умеет же этот гад моменты портить!!!

— Я не задержу тебя ни на секунду дольше, чем это необходимо, — нейтрально ответил Себастьян и присел на кровать, — Ань, может быть больно, постарайся не кричать, ладно?

— Хорошо… — пискнула я.

Себастьян развязал повязку и положил мне ладонь на глаза.

— Начинаю.

Ах мать моя печенька, как больно!!! Молчать-молчать-молчать, надо молчать! Были такое ощущения, словно глаза выковыривали какой-нибудь вилкой с большим количеством зубчиков! Но на заднем плане я всё ещё ощущала ладонь Себастьяна на своём лице…

— Всё.

…

Всё?

Осторожно открываю глаза. В поле зрения первым делом попадает красный плащ Греля, его же бензопила… И красные, с вертикальными зрачками, глаза Себастьяна.