Анна Клименко - Последний Магистр

– Ложись! – крикнул Ильверс.

И, от всего сердца надеясь, что его услышат и поймут, плеснул черной Силой вокруг, щедро разбрасывая брызги.

Гремя латами, стражи повалились на пол. Что… ты с ними сделал? – прохрипела Лисица, вставая на ноги, – убил?

– Не знаю… Давайте скорее… Может, еще успеем…

– Не понимаю, все равно не понимаю! – Лисица тревожно посмотрела на него. – Ты думал, что если мы будем выходить через парадный подъезд, то спокойно доберемся До ворот? Упырь тебя раздери, Ильверс! С какой стати?!!

Он, не отвечая, закрыл глаза.

Та-ак… Черная перепонка, закрывавшая вход, рухнула, и латники, подогретые запахом крови своих товарищей, ринулись внутрь. К парадному спешили единицы; и это в самом деле была огромная удача – такая, что Ильверс даже не ожидал.

– Вперед, – он рванулся к белоснежному холлу, – мы успеем. И последним движением воли обрушил балку, что поддерживала потолок у черного входа. Это далось нелегко; перед глазами потемнело, и, не подхвати его Тиннат под руку, он непременно грохнулся бы на каменный пол.

– Да что это с тобой? Малыш, хватай его, тащим… Ну же, давай, давай! Но ноги казались двумя тюками соломы; Ильверс задыхался, перед глазами метались алые пятна.

– Ну, иди же! – взмолилась Лисица. – Там, впереди, еще охрана… Он не совсем понял, как очутился перед высокими дверьми. Только краем глаза заметил, как Тиннат широким росчерком меча уложила горе-стража. Малыш засопел от напряжения, волоча его на себе, но уже в следующий миг плечо подставила Лисица.

– Я… сам… – пропыхтел дэйлор, с трудом переставляя ноги. И кто бы мог подумать, что дальнее воздействие окажется столь изматывающим?

– Я вижу, как ты «сам», – ехидно заметила Тиннат. И толкнула деревянную створку. В лицо ударил промозглый зимний ветер, стало значительно легче идти. А откуда-то снова бежали латники, и Ильверсу подумалось, что нет им числа… Еще один кокон силы в руках – и два человека лежат, распластавшись на аккуратной дорожке. И он почти не чувствует, как Тиннат и Малыш волокут его к высоченным воротам. Которые, естественно, заперты.

– Малыш, держи его, – прохрипела Лисица и куда-то выскользнула из-под плеча. Опять звон мечей, крики, захлебывающиеся в крови, – и она возвращается. А высокие чугунные створки уже совсем близко. Ильверс зажмурился, рванул на себя тяжелый, почти неподъемный пласт Силы – и, обливаясь потом, швырнул ее вперед, расчищая дорогу. Получился огромный черный ком, несущийся к тяжелым воротам. Он с хрустом проломил их – получилась аккуратная круглая дыра с оплавленными краями – и расплескался, повис липкими каплями на литье.

– Ильв… За нами идут, – только и заметила Тиннат, – ты можешь сделать еще что-нибудь? Он кивнул. Хотя это было сложно… Собрал поблескивающие капли и, обернувшись, бросил в преследователей синий огонь, пожирающий все на своем пути. Когда они уже нырнули в лаз, Ильверс устало закрыл глаза и погрузился с головой в вязкую, жадную темень бы ощущений.

– Ну-с… Как поживает наш Маг-Ходячая-Смерть?

Томми Ловкач зло пнул подвернувшийся под ноги табурет, прошелся по комнате, раздражающе хрустя пальцами. Его глазки маслянисто поблескивали, на губах – кривая, не предвещающая ничего хорошего ухмылка. Ты же говорил, что нет там магии! – прошипел он, – и что? Крюк мертв! Драчун тоже отправился к Хаттару! И как ты все это объяснишь, а?

Ильверс вздохнул. Если бы он знал, как объяснить все происшедшее недалекому болвану по имени Томми, то давно бы уже объяснил…

– Молчишь? Что уставился, нелюдь? Да я…

– Ты мне ничего не сделаешь, – негромко сказал Ильверс, хоть я и лежу сейчас, но смогу тебя убить до того, как… Ловкач заискивающе хихикнул.

– Ладно, ладно, брось. Уж и пошутить нельзя. Но все равно, объясни, маг… Как такое возможно?

– Я – дэйлор, как ты уже изволил заметить. И я, как оказалось, не чувствую Силу, которую используют люди. Я не знал этого раньше. Если бы знал, то и Крюк, и Драчун были бы живы. Томми всплеснул руками.

– Да уж! Хорошее оправдание! Но – раздери меня зеркальник – за что я тебе буду жалованье платить? На что мне маг, который не может снимать ловушки? Ильверс только поморщился. Ему было плохо, как будто его как следует, отходили палками надсмотрщики отца, – а тут еще Томми со своим недовольством и расспросами… Ему захотелось напомнить о землях Красавчика, которые отныне принадлежали Ловкачу, но он вовремя подумал, что все это незачем и непомерные аппетиты этого человека в любом случае уже не изменить.