Иван Магазинников - Кланы Фанмира

Серьезно.

Они меняли свое мнение по пять раз в минуту, постоянно подозревали друг друга в том, что приятель хочет занять самое лучшее место, а ему оставить похуже. То угол обзора им не нравится, то другая сторона кажется более защищенной или находится еще какая–нибудь причина, чтобы передумать…

Сперва нас это смешило. Потом — забавляло. Но вскоре смешки поутихли, а выкрики гоблинов начали вызывать раздражение и злобу. Пока, наконец, не вмешался некромант. При помощи монетки он определил Мурглу правую сторону, а Гварлу — левую. Имя же и вовсе поручил выбрать Лиане, как «самому серьезному и ответственному из всех присутствующих». Лицо эльфа при этом было совершенно непроницаемо, и нельзя было понять, шутит он, или нет.

— У меня черепашка была, ее звали Буся… — тихонько пробормотала девочка и тут же спряталась за спину Томайо.

— Звучит, как имя старый больной самка человека! — недовольно отозвалась правая голова.

— Сам ты больной старый самка, — огрызнулась левая, — Ты же слышал, что так звали великий страшный зверь–череп! Моя нравится!

— Р–р–р, — на всякий случай вклинилась в беседу третья, центральная голова.

— Бес и Буся… Мне нравится, — некромант ударил посохом в пол, и гоблины умолкли.

На создание голема–цербера у меня ушло два дня, один из которых ушел на зачарование его составляющих. К тому времени Хо Гар уже закончил возводить алтарь Ойельфифинелля, а забежавший поздравить нас от лица ушастого бога Алекс поздравил клан Руинум с новосельем и активировал святилище.

Так что определившись с именем, я приказал этому глиняному недоразумению шагать в святилище — за божественным благословением.

Одна лапа пса сделала шаг вперед, вторая — попыталась шагнуть куда–то в сторону, а задние и вовсе разъехались в шпагат.

— Это был мой лапа, твоя отдай её быстро!

— Почему это твой? Мой череп на эта сторона сиди — значит, и лапа мой!

— Р–р–р-р…

Мда. Проблемка. Интересно, а как с ней справляется настоящий цербер? Скорее всего, у него на три головы всего один мозг, а значит и никакой демократии.

— Ну так управляйте ими по–очереди, вы, дети шелудивого шакала и мокрицы! Десять минут один, десять минут — второй! — не выдержал Квизгли.

— Чур моя первый лапа шагай!

— Почему это? Моя первый родиться!

— А моя первый слово сказать!

— Заткнитесь оба! Башка уже от ваших воплей раскалывается… Кто ко мне ближе — тот и первый. А теперь живо марш в святилище!

Цербер сделал пару неуклюжих шагов и с грохотом растянулся на полу.

— Гварл, твоя чего опять лезет? Сейчас моя правый–левый шагай!

— Это совсем не моя быть. Моя только хвостом махай…

А вот это уже было странно.

— Р–р–р… — отозвалась центральная голова, и, как мне показалось, довольно оскалилась…

Ломать голема, чтобы вытащить «мозги» из средней головы, было нельзя — тогда придется полностью менять голову, теряя несколько полезных бонусов, которые вряд ли получится потом наложить повторно — я итак с ними порядком намучался…

Выход подсказал Квизгли, который в свое время вволю наигрался с мертвяками разной степени свежести, и имел особый подход к этим, как он их там называл… к конструктам…

«Свободный» гоблин должен был управлять одной из рук голема и закрывать центральной голове глаза, а та пыталась этому помешать, так что ей было уже не до мелких пакостей, и второй гоблин спокойно мог управлять глиняным телом.

Отправив это четырехногое, трехголовое и двурукое чудо сперва к Нааму, а потом к Ойю за благословением, я получил выносливого и многоцелевого помощника, который умел вполне сносно плеваться грязью (в две струи), восстанавливать поврежденные участки и ругаться на гоблинском языке в два голоса — правда, это было уже его врожденное свойство.

Инвентарь Буси был частично забит сырой глиной, которая была нужна для ремонта. К счастью, дарованное болотным богом умение «Грязевой поток» не нуждалось в «боеприпасах».

На первый взгляд оно выглядело бесполезным, потому что не наносило урона. Зато создавало двухметровую грязевую лужу с 30% шансом подскользнуться на каждом шаге, или на те же 30% снижало точность, если плевок попадал в живое существо. Еще этой жижей можно было гасить пламя, мутить воду и пачкать одежду, но это уже никаким боком не боевые умения, а так — мелкое вредительство.

Отговаривать моих соклановцев даже не пришлось — никто и не собирался составить мне компанию, особенно после того, как Квизгли заявил, что лично он побаивается туда соваться. Учитывая, что в этот момент некромант учил баньши с третьего этажа, как правильно нужно пугать нубов — ему поверили сразу и безоговорочно.