Роберт Хейс - Ересь внутри

— Да. Нам нужно было сделать пару мелких заданий, чтобы получить крупную работу.

В этот момент, кажется, заговорили все разом. Генри сцепилась в перепалке с Шустрым. Босс и арбитр принялись рычать друг на друга, а Джеззет всецело сосредоточилась на Бетриме. Хорошо хоть в ход она пустила слова, а не сталь.

— Как ты можешь работать на Констанцию, Шип? Ты же знаешь ее.

— Сказала девка, работающая на Инквизицию, — парировал Бетрим.

— Ну… они… хорошо платят.

— Как и Мертвоглазая, но она хотя бы не сжигает людей.

Джеззет брезгливо фыркнула.

— Я бы не была так в этом уверена. Она убила Эйрика, Шип.

— Соколиного Глаза?

— Да.

Это заставило Торна взять паузу. Он никогда особо не ладил с Соколиным Глазом, и с его смертью в Диких Землях стало одним пугающим именем меньше. Но это также означало, что Мертвоглазая убивает всех без разбору, и кто знает, когда ей взбредет в голову попытать удачи с Черным Шипом.

— Что за работа? — резанул воздух голос арбитра.

— Нас наняли убить Х’оста, — сказал Босс и чуть было не откусил себе язык, лязгнув челюстями.

На равнину опустилась могильная тишина. Генри, Шустрый, Джеззет, арбитр, даже Бетрим — все уставились на южанина.

Первым рот открыл Шустрый:

— Ты хочешь, чтобы мы убили Х’оста?

Босс смерил его взглядом.

— Да. Это проблема для тебя?

Тот на мгновение задумался, а затем покачал головой. Его привычная веселость испарилась без следа.

— Ни капли, Босс.

— Значит, работа на Констанцию… — начала Джеззет.

— Нам нужно было втереться к ней в доверие. Нужен был способ подобраться к Х’осту.

— Опасное дело, Босс, — сказала Генри, забыв о ссоре с Шустрым.

— За опасную работу хорошо платят. А это дело — самое крупное. Триста тысяч золотых на шестерых. По пятьдесят тысяч на человека. Хватит всем, чтобы до конца жизни забыть о любой работе.

Бетрим никогда не дружил с цифрами и понятия не имел, сколько это — пятьдесят тысяч, но звучало солидно. Возможно, достаточно, чтобы пойти против Мертвоглазой.

Арбитр убрал свой меч.

— Босс — так ведь? — думаю, нам стоит поговорить.

— Что?

Мракоборец в ответ лишь кивнул и зашагал в туман. Спустя пару секунд Босс обернулся к Бетриму и остальным и указал на Джеззет.

— Следите за ней, — сказал он и последовал за арбитром.

Торн чуть расслабился, но все еще крепко сжимал в руке меч, равно как и Джеззет свой, оба готовые к бою.

— Ты как, Джез?

— Бывало хуже, Шип, бывало лучше. Ползал когда-нибудь по отстойникам?

— Да, однажды.

— Тогда я лидирую.

И тут он улыбнулся. И Джеззет тоже. Когда-то они были почти друзьями. Но это не значило, что они не смогли бы убить друг друга, когда придет время.

— Мне она не нравится, — прошипела Генри, не сводя с девушки убийственного взгляда. — Почему бы нам не прикончить эту сучку?

— Потому что Босс сказал следить за ней, — с озорной улыбкой ответил Шустрый. — И я слежу за ней.

— Держи их на поводке, Шип, — предупредила Джеззет, ясно давая понять, что насадить на меч и Генри, и Шустрого для нее плевое дело.

— Если бы я мог, Джеззет. Генри, Шустрый, это Джеззет Вель’юрн. Вы, может, и не слышали о ней, но именно ей Мертвоглазая обязана своим именем.

Генри смутилась, но Шустрый ловил на лету:

— Ты лишила Мертвоглазую ее глаза?

Джеззет ухмыльнулась:

— Да.

— По ней не скажешь, — все еще недоверчиво протянула Генри.

Бетрим кивнул:

— Это точно. Но по тебе тоже ничего не скажешь, а между тем каждый пес в Чаде знает, что тебя нужно бояться.

Шустрый присвистнул, не сводя с Джеззет голодных глаз.

— Кажется, я влюбился. Прости, Генри, но мое сердце отныне принадлежит другой.

— У тебя нет сердца, Шустрый. Когда-нибудь я вскрою тебе грудь и докажу это.

Подобно огромному черному медведю — разве что с металлическими зубами, — из темноты возник Босс. Его оружие покоилось в ножнах, но к добру ли это было, Бетрим сказать не мог. Арбитр показался следом. Он подошел к Джеззет, положил руку ей на плечо и прошептал что-то на ухо. В следующее мгновение девушка убрала меч, хоть и не скрывая своего недовольства.

— Арбитр и его спутница пойдут с нами, — хмуро объявил Босс.

Джеззет это ничуть не осчастливило. Шустрый лыбился от уха до уха. Генри разразилась ругательствами. А Бетриму было плевать, что об этом думают остальные.

— Это плохая идея, Босс.

Босс развернулся к Торну, словно бык, готовый вот-вот сорваться.

— Я тебя что, спрашивал? Нет, потому что я утверждал. Так получилось, что нам по пути, вот и пойдем одной дорогой.