Лев Гроссман: Волшебники. Книга 1

ПЕРЕВОД ГРУППЫ THE MAGICIANS / МАГИ https://vk.com/the_magicians

Квентин сотворил волшебный трюк. Никто не заметил.

Они шли по темной и мрачной дороге все вместе: Джулия, Джеймс и Квентин. Джулия и Джеймс держались за руки. Вот как сейчас обстояли дела. Тротуар, по которому они шли, был недостаточно широк для них троих, так что Квентину, словно нашкодившеву ребенку, пришлось плестись сзади. Он бы лучше был сейчас с Джулией или вовсе один, но не всегда же получаешь то, чего тебе хочется. По крайней мере, все факты приводили к такому умозаключению.

— Ладно! — крикнул Джеймс через плечо. — Кью, может, обсудим наш план действий?

У Джеймса явно были какие — то способности, которые помогали ему почувствовать, что Квентин начал жалеть себя или занялся самобичеванием. Он вздохнул. Его собеседование начиналось через семь минут. Джеймс шел следом за ним.

— Что насчет крепкого рукопожатия? Постоянный зрительный контакт. А потом, когда он к тебе привыкнет, ты дашь ему стулом по башке, а я в этот момент узнаю его пароль и отправлю письмо в Принстон.

— Просто веди себя, как обычно, Кью, — поежилась Джулия. Ее темные волосы были убраны в пучок, выбившиеся из него пряди развевались на ветру. То, что она всегда была так добра к нему, делало ситуацию еще хуже.

— И как же это отличается от того, что я сказал?

Квентин снова провернул свой трюк. Он был простеньким, для него требовалась всего одна рука. Квентин выполнил его в кармане, так, чтобы никто не увидел. Затем он выполнил его снова, а потом еще раз, но уже задом наперед.

— Могу предположить, какой у него пароль, — сказал Джеймс. — Пароль.

Невозможно поверить в то, как долго это уже длится, подумал Квентин. Невероятно. Им было всего по семнадцать, но у него было ощущение, словно они знали друг друга всю свою жизнь. Бруклинская школьная система заключалась в том, что выбирались одаренные ученики и объединялись в группы, потом из этих групп выбирались самые умные и объединялись в другие группы. Так уж вышло, что они втроем всегда оказывались в одной. Самый ботанские ботаны из всех ботанов. К выпускному году он знал Джеймса и Джулию лучше, чем кого либо на этой планете, лучше, чем своих родителей, а они прекрасно знали его. Каждый из них знал то, что собирается сказать другой, прежде, чем тот открывал рот. Если кто — то из них собирался с кем — то переспать — он уже сделал это, а другие об этом знали. Однако Джулия — бледная, прекрасная, веснушчатая и мечтательная Джулия, которая изображала из себя глупенькую, но разбиралась в физике лучше, чем сам Квентин, спать с ним не собиралась. Квентин был высокий и тощий, а еще у него была дурацкая привычка — отталкивать всех плечами в попытках защититься неведомо от чего, из — за которой страдали окружающие его высокие люди. Его волосы, длиной по плечи, заледенели и торчали в разные стороны, словно ветки кустарника. Вообще — то, он мог бы остаться, чтобы высушить и уложить их после урока физкультуры, но он был совсем не в духе для этого, поэтому пошел так. Большие хлопья снега падали с неба. Квентин поморщился: сегодня весь мир явно был против него. Эти вороны, летающие над головой, то, что он едва не наступил на собачий помет, пакет, ранее прилетевший ему в лицо, да и листья, мешающиеся под ногами, настроения не поднимали.

— Господи, ну я и объелся! — воскликнул Джеймс. — Почему я так много ем?

— Возможно, это из — за того, что ты прожорливая свинья? — засмеялась Джулия.

— Или, может, из — за того, что тебе надоело видеть свои ноги? Ну или ты делаешь это для того, чтобы дотянуться пузом до своих причиндалов.

Джеймс завел руки за голову, попутно проведя ими по своим каштановым волосам, и полы его кашемировой куртки, слишком тонкой для ноября, распахнулись. Ему никогда не было холодно. Квентин от такого вида даже немного застрясся — ему всегда было холодно, иногда он даже думал, что у него какая — то своя, персональная зима.

Джеймс вдруг запел, и песня эта звучала на мотив “Хорошего Короля Венцесласа” и “Бинго”.