Алексей Пехов - Хроники Сиалы - Крадущийся в тени. Джанга с тенями. Вьюга теней

— Собирайся. Нечего ёрничать, — еще сильнее нахмурился милорд Фраго. — Лучше идем добровольно.

Я, сам того не желая, бросил быстрый взгляд на скучающих возле двери стражников. Не справиться. Много. И небось еще столько же у черного хода.

— Все выходы перекрыты. — Он как будто услышал, о чем я думаю. — Деться тебе некуда. Разве что, как вампиру, превратиться в туман и смыться сквозь щелочку.

— Вампиры не могут превращаться в туман, их вообще нет. Бабкины сказки, — машинально ответил я.

И прикусил язык.

— Так ты идешь? — Фраго терял терпение. — Ночь скоро кончится, а я привык в это время спать, а не развозить ворье.

Я молча отодвинул стул и поднялся, кутаясь в плащ.

— Вот и хорошо, — тихо сказал начальник стражи и, взяв бутылку дармового и дорогого вина в левую руку, направился к выходу. Я шел за ним, чувствуя, как любопытные взгляды всего заведения буравят мне спину…

Возле трактира, купаясь в густых, как сливки, сумерках, стояла большая карета, запряженная четверкой пепельно-серых лошадей доралисской масти. Лошади косились на стражников и нервно фыркали. Не только люди хотели провести ночь под защитой надежных стен.

Только сейчас я увидел, что окна экипажа забиты толстыми досками.

— Это чтобы я не сбежал? — буркнул я, забираясь в экипаж и садясь на мягкую скамейку, обитую красным бархатом.

Дорогой экипаж. Не каждому по карману. А четверка доралисских лошадок и вовсе стоит баснословных денег.

— Это чтобы тебя в темноте кто-нибудь не выдернул из окна. Кто-нибудь очень голодный, — ответил севший напротив меня Фраго.

Мы поехали по ночным улицам, и я только успевал подпрыгивать, когда колесо наезжало на особенно выступающий из мостовой булыжник. Барон молчал, иногда бросал на меня хмурые взгляды, и мне оставалось только вслушиваться в цокот копыт лошадей сопровождающих нас стражников, и строить догадки: куда же меня везут?.. К чему весь этот маскарад? Чтобы доставить меня в Серые камни, барон с тем же успехом мог повязать мою скромную персону прилюдно. Впрочем, я сам виноват в своих бедах. Слишком расслабился в последние два дня. Высказывал плохое мнение о страже, и надо же такому случиться, что буквально через несколько минут эта стража оказалась прямо передо мной. Быстро меня нашли… Или кто-то по доброте душевной рассказал, где я?

Еще один интересный вопрос: кто желает со мной встретиться? Сразу видно; парень наделен большим влиянием — раз за мной послали самого Фраго Лантэна. Интересно, что этому незнакомцу от меня понадобилось? Отплата за причиненные когда-нибудь неудобства? Надеюсь, что он не из магов. Не хотелось бы провести остаток своей жизни в шкуре жабы или доралиссца.

Я тихонько хихикнул себе под нос, привлекая хмурый взгляд барона. Еще неизвестно, что хуже: тело жабы или козлочеловека. Я бы, наверное, выбрал первое, потому как доралиссцев в Авендуме любили меньше жаб. Лучше быть маленькой и зеленой квакушкой, чем большим и тупым козлом. Ой, что-то ты развеселился, Гаррет! Не к добру. Хотя почему не к добру? Арбалет и нож у меня не отняли, так что, если представится случай, я еще повоюю. Жаль только, что магические артефакты оставил дома, в тайнике. Но и так неплохо.

Внезапно возница остановил карету, и парочка ретивых стражников распахнула дверь экипажа. Ночь дохнула мне в лицо прохладой. Даже летом в Авендуме довольно холодно — сказывается близость к Безлюдным землям, — и лишь к августу на город падает благословенная жара, да и то на пару недель, а затем ветра с Холодного моря принесут дожди. Валиостр — самое северное королевство Сиалы, поэтому с погодой тут не очень.

— Вылазь, вор. — От одного из стражников несло крепким чесночным духом, и я невольно поморщился.

— Это что? Такая увеселительная прогулка? — стараясь не терять присутствия духа, спросил я у барона.

— Хватит пререкаться, Гаррет. Делай, что тебе сказано, и будет у нас мир и любовь.

Я многозначительно пожал плечами, показывая, что любовь барона во всех ее проявлениях нужна мне как доралиссцу зубочистка, хмыкнул и спрыгнул на каменную мостовую, оглядывая окрестности. Улочка была пустой, темные дома нависли над нами как Зам-да-Морт. По другой стороне улицы тянулась высокая стена. Так. Значит, мы где-то возле Внутреннего города.

Из городской канализации уже появились тоненькие и робкие язычки серо-желтого тумана. Он еще стелился, низко прижимаясь к мостовой, и не решался подняться выше. Но пройдет несколько часов, и туман вновь, как каждую июньскую ночь, накроет город густым покрывалом, которое продержится до самого утра.